О лисьей охоте
Я знал многих людей, считавших вампиризм божественным даром и стремившихся во что бы то ни стало заполучить его. И что ж вы думаете? Надолго ли хватало их слепых убеждений? Нет... Реальность быстро ставила их на место: когда они осознавали всю бессмысленность и трагичность своего нынешнего существования - тут же накладывали на себя руки. Меня тоже посещают подобного рода мысль, да только трусость не позволяет... Ха. Жалок я. До безобразия жалок. Нет у меня ни постоянного адреса, ни спутницы жизни, ни мечты, ни цели. Я - просто никому ненужный мусор, обращенный не по собственной воле в дитя ночи. Ни живой, ни мертвый.
***
Тусклый свет ночных фонарей остается далеко позади, скрип двери, звон колокольчика. Я захожу в хорошо освещенное помещение небольшого кафе-бара, где и околачивается вся нечисть. Мы - вампиры - не нуждаемся ни в человеческих напитках, ни в пище: наш организм попросту все это отторгает. Но почему-то, несмотря на то, что меню этого заведения пестрит только обычными человеческими блюдами, мои собраться все равно приходят именно сюда и весело проводят время за беседами, сплетнями и играми. Почему? Мне не понять... По-моему, они - просто заигравшиеся дети. Но ничего, скоро их наивности придет конец: они распахнут глаза и прозреют. - Здравствуйте, Гарольд, - поприветствовала меня улыбчивая женщина за барной стойкой в черном платье и белом фартуке. Хозяйка кафе-бара... Она - очень необычный человек. Наверное, одна из тех, кто каким-то образом связан с призраками и миром умерших. Да, она точно одна из них - людей, добровольно заблудившихся во тьме. - Угу... - задумчиво протянул я и сел за стойку, неподалеку от странной рыжеволосой азиатки, частенько посещающей это заведение. Каждый раз мы так: она сидит и что-то пишет в своей тетради, а я смотрю на нее; когда девушка поднимает на меня свои карие глаза, отвожу взгляд куда-то в другое место, делая вид, что у меня и в мыслях не было на нее смотреть. Обычно срабатывает, но в этот раз она подсела ко мне, спросив: - И вам не надоело? - Не понимаю, о чем вы... - У вас, кстати, глаза красивые. Зеленое с карим - редкое сочетание. Я смутился. Это какая-то уловка? - Вы слишком подозрительны. Я хмыкнул. - А еще от вас жутко пахнет. Давно не мылись? - Эээ... - мне даже как-то неловко стало. Жертвы, знаете ли, обычно не задают таких вопросов, а с иными - не жертвами - я давно оборвал все контакты, став бродягой-одиночкой. Она скептично посмотрела на меня. - Дайте угадаю: еще у вас нет дома, и вы ненавидите весь род вампирский? - Не так громко, - нахмурившись, достаточно резко произнес я, боясь, что кто-нибудь из присутствующих нас услышит. Но нет: нечисть и люди за столиками продолжали оживленно беседовать о своем. - Никто нас не слышит, - как бы в подтверждение сказала девушка спокойным тоном.
***
Мы поговорили о всяком, а после она пригласила меня к себе. Да, с самого начала я видел в ней жертву, затем мое желание вкусить ее крови как-то поутихло, но потом, когда мы шли вдоль ночных и пустых улиц, вожделение вернулось, и я предпринял попытку вонзить свои клыки в заветную жилку на шее. Однако... гипноз на нее не подействовал, и затрещина - все, что я получил. Сильную, не такую, какую могла бы дать обычная человеческая девушка ее возраста и комплекции (низенькая, со скромными, но женственными формами. Типичная китаянка, японка или... Черт их там разберет). Я и раньше размышлял о том, человек ли она, но только благодаря этому удару сделал окончательный вывод. - Кто ты? - спросил ее, все еще придерживая за хрупкую талию. - Отпустите меня, - взгляд холодный и серьезный, брови нахмурены. - Сначала ответь на мой вопрос. - Мне плевать на ваш вопрос: либо вы меня отпускаете, либо я применю силу. В силу ее я уж поверил, поэтому пришлось убрать от нее руки. Высвободившись, она направилась куда шла, как будто ничего и не было. Я направился следом за ней. - И все же?.. - Лисица-оборотень. Кицунэ. Демон-лис. Кумихо. Хули-цзин. Выбирайте любое. Оборотень, значит. Впрочем, что бы она ни предпринимала, для чего бы ни заманивала меня в свое логово, все это не имело никакого значения. Пусть что хочет, то со мной и делает.
***
Я стою посреди залитого солнцем цветочного луга. Яркого, безмятежного... Солнечные лучи не обжигают кожу, а даруют приятное тепло. Мне так хорошо и спокойно, что хочется упасть в объятия цветов и забыться многовековым сном. Но вдруг на землю отпускается тьма. Она обжигает кожу, слепит глаза. От нее нет спасенья, и я, жалкое создание, умираю в ее невидимых, но безграничных объятиях.
Просыпаюсь в незнакомой квартире с белым, как ухоженные зубы, потолком. Все вспоминаю. Кутаюсь в толстое и теплое одеяло, совершенно не спасающее от внутреннего холода.