Еще раз: ум и красота присущи и мужчине, и женщине, точно так же как гормоны тестостерон и эстроген. Но я говорю о доминантах, которые вытекают из выше приведенных различий в работе мозга. Огрубляя, утверждаю, что ум — это мужчина, красота — это женщина. К тому же для женщин красота имеет и биологическую целесообразность. Причем формы лица с этой точки зрения имеют меньшее значение, чем пропорции тела, о чем справедливо писал Шопенгауэр. Оптимально сложенная женщина, природная обязанность которой — продолжать род человеческий, должна обладать необходимыми морфологическими пропорциями для вынашивания, рождения и кормления ребенка. Именно в этом суть истинности женской красоты, т. е. ее соответствие жизни.
Существуют определенные параметры оптимальности человеческого организма. Я напомню, что Френсис Гальтон, двоюродный брат знаменитого Дарвина, в конце 80-х годов XIX века создал науку евгенику, в которой разработал количественные параметры оптимального человека. У меня нет их под рукой, но они явно просматриваются в греческих статуях и на картинах Леонардо да Винчи или Рафаэля. Тощие или слишком толстые, безгрудые и вообще мужеподобные женщины вряд ли в состоянии выполнить свои природные задачи[67]. Красивое лицо — дополнительный фактор для привлечения мужчин. Некрасивое лицо рискует остаться без мужчин, а значит без потомства.
И в этой связи: умная женщина — это нонсенс. Как афористично выразился английский драматург Джозеф Эдисон: «Женщина, которая размышляет, потеряна». Это значит, что ее мозг работает как у мужчины, следовательно, она уже не женщина или почти не женщина. То самое «оно», о которых я писал в начале этой главы. Другое дело, разумная женщина. Это такая женщина, которая понимает свое природное предназначение. Точно таким же нонсенсом является красивый мужчина (женоподобный). Если он слишком придает значение именно своей внешности или делает ее профессией, он перестает быть мужчиной, поскольку у него другая природная функция. Это тоже — оболочка, потеря явления. Другое дело — сильный мужчина. Причем, если на ранних стадиях развития человечества требовалась именно физическая сила для выживания и продолжения рода, то ныне упор должен быть сделан также и на силе ума, при оптимальном сохранении силы тела как необходимой материальной субстанции того же ума.
Повторяю, ум и красота — это единство и борьба противоположностей, без которой невозможно развитие человечества.
Почему русские женщины красивее западных?
На Западе этот закон нарушен, свидетельством чему служит массовое внешнее подурнение женщин. Одна причина была уже упомянута: употребление гормонов DES, а также противозачаточных гормонов, использование которых особенно усилилось после Второй мировой войны даже среди девочек в возрасте 14–15 лет. Совершенно естественно, что это угнетающе воздействует на женскую сущность, психофизиологические особенности женщин. Побочным же эффектом стали даже морфологические изменения женщин: они стали «мужать», приобретая признаки мужеподобности.
Но есть не менее важная причина — социальная. Это маниакальная страсть к эмансипации, к борьбе за так называемое равноправие с мужчинами. В этой борьбе «западницы» явно переусердствовали. Вторглись в бизнес, в политику, в науку, теряя свои природные предназначения, и среди них самое главное — продолжение и сохранение человеческого рода. Причем в мужских профессиях, за редким исключением, они все равно не преуспевают. О науке я уже говорил. Но то же самое можно сказать и о политике. Обычно при этом возражают: а как же, мол, М. Тэтчер. Очень умным была политиком. Спрашиваю: в чем же это проявилось? — При ней, дескать, экономика хорошо развивалась. — Это так, но при чем здесь Тэтчер? В годы ее правления экономика всех индустриальных стран быстро развивалась в соответствии с законами экономических циклов. И Тэтчер тут ни при чем. В этой связи опять же уместен Гегель: «Если женщина находится во главе правительства, государство находится в опасности, так как они действуют не согласно требованиям всеобщего, а исходя из случайной склонности или мнения» (с. 216).
67
В этом месте мне могут возразить, что, дескать, рожают и не «оптимальные». К сожалению, да. Но и без всякой статистики должно быть очевидным, что дети не «оптимальных» как раз и составляют основной процент больных людей, сокращающих среднюю дельту жизни конкретного общества и, соответственно, всего человечества.