11
В пятницу ровно в половине одиннадцатого утра над дверью квартиры Джины зазвенел колокольчик. Она знала, что это Эндрю, и, проходя мимо висевшего в прихожей зеркала, мельком взглянула на себя. Грим на лице лежал превосходно. Волны шелковистых волос ниспадали на плечи и спину. Девушка машинально провела по ним ладонью и вдруг как бы почувствовала прикосновение другой руки...
Джина встряхнула головой, стараясь отогнать ненужные и горькие воспоминания. К чему они? Теперь она невеста Эндрю Хэмфри. На ее пальце сверкало подаренное им обручальное кольцо. Эндрю сам его выбрал. Может быть, ей по вкусу пришлось бы другое, но тогда Джина чувствовала себя настолько разбитой, что сил спорить просто не было. И какое это имеет значение? Важно его отношение к ней. Его помощь. И он уже обещал связаться с лечащим врачом Маргарет и больницей, где должны делать операцию, чтобы максимально ускорить ее проведение. Для Джины это сейчас главное — тем более что состояние здоровья ее матери продолжало ухудшаться. Итак, удовлетворенная своим внешним видом, Джина открыла дверь. На пороге действительно стоял Эндрю. На его лице играла добрая, открытая улыбка, которую Джина уже успела полюбить. Это давало ей какую-то надежду на будущее: может быть, настанет день, когда в ней проснется и более глубокое чувство. А сегодня Эндрю выглядел в высшей степени элегантным и интересным в синем костюме и белоснежной в серую полоску рубашке.
— Здравствуй, дорогая! — Он притянул Джину к себе.
Она послушно раскрыла губы и приняла его долгий, страстный поцелуй. Ей было приятно чувствовать себя в объятиях этого человека и ощущать тепло его губ. Правда, сердце билось ровно, и кровь не кипела. Ну так что ж из этого? Просто она не испытывала еще желания. Поэтому Джина с готовностью ответила на поцелуй своего жениха и сказала несколько виноватым тоном:
— Прости меня за вчерашний вечер, Эндрю. Я очень плохо себя чувствовала.
— Нет, это ты извини меня! — запротестовал Хэмфри. — Я не должен был настаивать!
Да, в тот вечер Эндрю очень хотел остаться на ночь с Джиной, но она отказала ему. Он спокойно воспринял этот отказ: что ж, можно подождать до свадьбы, тем более что она должна очень скоро состояться. И вот теперь они извинялись друг перед другом.
— Ты согласился ждать, пока мы не поженимся, Эндрю. Разве нет?
— Это действительно так. Но, вместе с тем, я же живое существо. Не кажется ли тебе, что моя безропотная покорность и готовность свято следовать своему обещанию в этом смысле выглядели бы неестественными.
Конечно, Эндрю прав. В конце концов он же мужчина! Причем мужчина, который любит и жаждет ее. Джина обняла его за шею и глубоко вздохнула. Могла ли она признаться своему жениху, что любит и страстно хочет совсем другого человека, потерянного для нее навсегда? Как сказать ему, что она выполнит свои обязательства перед ним, но еще не готова к этому? Да, все будет. Будет скоро. Но не сейчас, когда Эндрю того желает. А пока ей остается продолжать свою святую ложь.
— Прости, Эндрю, — сказала она, — но ожидание не менее мучительно и для меня. Пусть это послужит тебе поддержкой. Будем уповать, на то, что время до свадьбы пролетит незаметно.
— Боже мой, я так надеюсь на это, Джина! Но ты не можешь себе представить, как медленно в семействе Хэмфри развиваются события, связанные с предполагаемым браком! Одно составление планов церемонии займет не меньше месяца!
Джина почувствовала облегчение. На что, собственно, она надеется? Что может дать любая отсрочка? Ведь выбор сделан! Выбор на всю жизнь...
— Я думала, что на все это уйдет недели две, от силы — три.
Эндрю взял невесту за обе руки и грустно посмотрел ей в глаза.
— Боюсь, придется соблюсти все тонкости семейных традиций, которые исключают какую-либо поспешность при заключении брака. Хэмфри свято оберегают чистоту своего рода.
— И никто в вашей семье не считает, что такие традиции сильно попахивают нафталином?
Он слегка обнял девушку за плечи и ответил с еле заметной усмешкой:
— Я как раз так и считаю. Но не следует обижать старших родственников. Глава семьи — моя мать. И она потребует соблюдения всех ритуалов, которые могут поддержать честь и имя клана Хэмфри. В будущем ты должна будешь также неуклонно следовать нашим семейным традициям и передавать их своим детям. Уверен, ты сумеешь сделать это. Хочу заметить, дорогая Джина, до чего же аппетитно выглядит моя невеста. Так и хочется ее съесть!
Джина от души расхохоталась и игриво повела плечиком.
— Не пытайся меня запугать, Эндрю, изображая свою мать каким-то монстром! В конце концов, я выхожу замуж за тебя, а не за твоих родственников!
— Сожалею, дорогая, — ехидным голосом ответил Хэмфри, — но, получив меня, ты одновременно получаешь и всю мою семью.
Значит, и Рея? — вдруг пронеслась мысль в голове девушки. Джине сразу стало нехорошо. Она потеряла покой с той самой минуты, когда впервые узнала о своем невольном родстве с Реем в будущем. И каждый раз, думая о возможной встрече с ним, чувствовала, как силы оставляют ее.
— Эндрю, а почему бы нам просто не убежать куда-нибудь подальше? Потом сообщим родным и попросим у них прощения...
Хэмфри нежно улыбнулся девушке и горячо ее поцеловал.
— Давай все-таки поступим иначе. Ты уже упаковала свои вещи? Отлично! Наш самолет отправляется через два часа. Мы прилетим ко мне домой, познакомимся со всем семейством и спокойно дождемся свадьбы. А потом можем ехать куда угодно. И при этом нам ни от кого не надо будет скрываться. Идет?
— Идет...
12
Имение Хэмфри располагалось на небольшом островке у берегов Калифорнии. Фактически весь он принадлежал семье. От материка, где находился ближайший аэродром, надо было плыть на двухпалубном прогулочном суденышке — вроде тех, на которых катают туристов, — или лететь на вертолете.
Джина стояла на верхней палубе и любовалась закатом. Зрелище было настолько захватывающим, что ей захотелось с кем-нибудь разделить это удовольствие. Она спустилась вниз, чтобы позвать Эндрю, но при первом же взгляде на жениха поняла, что такие прогулки — не для него. Легкого покачивания судна оказалось достаточным, чтобы Хэмфри свалил приступ морской болезни, — он с позеленевшим лицом лежал на койке. Рядом на столике стоял недопитый стакан виски. Идти на верхнюю палубу Эндрю наотрез отказался.
Девушка задумчиво смотрела вслед уплывавшим зеленым островам. На одном из них она была совсем недавно. Там встретила Рея. Наверное, он уже уехал оттуда — ведь мистер Хэмилтон — преуспевающий бизнесмен, а эти люди редко долго засиживаются на одном месте.
За спиной послышались шаги. Джина обернулась и увидела подходившего к ней Эндрю. Нездоровый цвет уже исчез с его лица, и вообще он выглядел вполне прилично, наверное потому, что качка совсем прекратилась. Джина посмотрела на него мягким, добрым взглядом.
— Тебе, кажется, стало лучше, дорогой?
— Значительно. Я даже в состоянии досмотреть вместе с тобой закат солнца.
— Скажи, Эндрю, зачем тебе яхта, если ты страдаешь морской болезнью?
— Для развлечений. Я пользуюсь ею только при очень спокойном море. А вот и наш остров, Джина! Правда, красивый?
Она посмотрела туда, куда указывал Эндрю, и положила свою ладонь на его.
— Очень красивый! И весь ваш?
От одной мысли, что она скоро будет принадлежать к семье, которая может себе позволить покупать целые острова, ей стало не по себе. Девушка вновь посмотрела на Эндрю и вдруг заметила, что его взгляд стал каким-то напряженным. Он осторожно освободил свою руку из-под ее ладони и положил на поручень. Видимо, Джина затронула какую-то больную тему. Несколько мгновений Хэмфри молчал, потом сказал с металлом в голосе:
— Раньше принадлежал весь остров. Теперь — нет. На юго-восточном побережье живет еще кое-кто.