— А удить язей в вашей заводи можно? — спрашиваю.
— Отчего нельзя — можно. Только язя надо удить вечером или утром ранним, на самой на зорьке. Язь рыба ночная. Он по ночам и кормится, а днем на глубине стоит. Мелкий язь, подъязок, он и днем берет, а крупный — ни-ни.
Пока мы с Яковом Ивановичем так разговаривали, ребятишки разбрелись кто куда со своими удочками. Кто на реке пристроился удить, а кто на заводи.
А Шурка к нам подошел и говорит:
— Яков Иванович, можно на вашей лодочке на ту сторону заводи переехать?
— Можно. Я тебя сам перетолкну, а то уедешь да пропадешь. Ищи тебя! А мне лодка скоро понадобится — верши смотреть. Пойдем!
— Шурка, — говорю, — и я с тобой пойду, ладно?
— Ладно, пойдем!
Стали в лодку садиться, а нас Вася еще окликнул:
— Меня берите еще с собой.
Перетолкнул нас Яков Иванович на ту сторону заводи, а сам обратно переехал. А Вася и говорит хитро:
— А я потому с вами поехал, чтобы он меня червей не послал копать. Пусть Володька один копает.
— А для чего червей? — спрашиваю.
— Для перемета. Перемет вечером хочет ставить. А для перемета червей-то надо много. Целый горшок! Вот я и ушел.
Пошли мы все втроем вдоль берега заводи по густой, высокой, выше пояса, пахучей траве. И сама заводь вся заросла разными водяными растениями — у берега осока и ситник стеной стоят, а на глубокой воде плавают листья кувшинки и стрелолиста. Местами до самой воды берег зарос ивовыми кустами, а кое-где они растут и из воды.
Вспомнился мне зимний вечер и рассказы дедушки про больших окуней. Я и говорю Шурке:
— Обязательно тут большие окуни должны быть.
— Кто тебе сказал?
— Никто не сказал, а я сам вижу. Место тут такое, что окуни должны быть. Я вижу!
— Много ты понимаешь! Я тут сколько раз удил. Маленькие окуньки, правда, берут, а большие никогда не попадались.
— А по-моему, — говорю, — есть. Давай попробуем! Вон у того куста.
— Пробуй, — говорит, — коли охота. А я на свое место пойду. Там сорога крупная, язики берут.
Что ж, думаю, пусть идет. А я здесь попробую. Дедушка ведь не обманывал же меня. А место здесь как раз такое, как он говорил.
Шурка и Вася куда-то дальше прошли, и скоро из-за прибрежных кустов их стало не видно. А я спустился к облюбованному мною кусту и стал разматывать свою большую удочку.
Закинул. Сразу не понравилось — мелко. Посижу все-таки, думаю. Клюнуло. Тащу, окунек небольшой. Снова закинул. Сижу и жду. Не клюет долго. Сижу тихо. Вдруг в двух шагах от меня как плеснет вода, так волны вокруг и пошли. А через минуту, напротив меня, под другим берегом заводи такой же плеск послышался почти одновременно в двух местах. Какая-то рыба большая, думаю.
Сидел, сидел, не клюет. Скучно стало. Решил идти к Шурке, хоть и досадно было, что он опять (который уж раз!) прав оказался.
Шурка и Вася неподалеку были. Шурка, как увидел меня, спрашивает насмешливо:
— Ну, где же твои большие-то окуни?
— Мелко там очень, потому их и нет. А место с виду для них подходящее. А ты поймал его?
— Да у нас тоже плохо. Васютка подъязка поймал порядочного. А я — только трех маленьких сорожек. Плохо клюет сегодня — жор начался.
Вася достал из корзинки довольно крупного язика, показал его мне и говорит:
— Как он, Шурик, у меня рваться-то начал! Насилу вытащил.
А я спрашиваю Шурку:
— Как ты сказал — «жор начался»? Что это за «жор»?
— Будто не знаешь? Ну, щучий жор. Щука жрать начала. Слышал, как она бьет, плещется? Вот мелкая рыба и попряталась и не клюет.
— А разве щука не всегда другую рыбу ловит и ест?
— То-то и есть, что не всегда. Жор у ней бывает раза три в лето. Первый жор — рано весной, второй — вот сейчас, а третий — в конце лета будет. А когда так и четыре раза бывает, а то и пять. Когда как.
В это время как раз снова раздался плеск неподалеку от нас, да такой сильный, что я даже вздрогнул. А Шурка говорит:
— Ишь, что делает! Кабы жерлички были, вот бы поставить.
— У меня, — говорю, — есть жерлички, я из города их привез.
— Что же ты мне не сказал? Взяли бы их с собой и были бы сегодня со щукой. Завтра давай поставим их. А сегодня, видно, без рыбы будем.
А я все о своем думаю.
— Шурка, — говорю, — ты не знаешь местечка здесь, на заводи, где бы и глубоко было и кусты бы из воды росли?