– Знаешь, Давид, – начала Мари, – эти деньги тебя ни к чему не обязывают.
– То есть? Что ты хочешь сказать?
– То, что ты можешь не встречаться со мной.
– Это что, цена моего ухода? – мне показалось, что от обиды Мари сейчас заплачет. – Ну, если я получу миллион, нет, десять миллионов, тогда, возможно, соглашусь уйти, но это еще не предел моей фантазии.
Родители Мари облегченно рассмеялись.
– Ну и дурацкие у тебя шутки, Давид, – прошептала Мари.
– Послушай, умная девочка, не лучше ли дурацкие вещи сказать шутя, чем с таким скорбным видом, как у тебя, сообщить приятные новости?
– Давид, я поступаю так потому, что во всем этом есть и моя вина.
– Да в чем она состоит, Мари? Можешь объяснить?
– В том, что я согласилась танцевать с этим артистом.
– Мне показалось, что этим ты хотела разрядить обстановку. В общем, денег я от вас не возьму.
– Почему? – спросила Сильвия. – Разве мы чужие? Мы знаем, что ты не решаешься сказать родителям. В конце концов, не исключено, что найти такую сумму для вашей семьи довольно сложная задача.
– Должен признаться, что Мари была права. Надо было обо всем честно рассказать родителям. Я знаю, в какое затруднительное положение их ставлю, но это честнее, чем получить деньги от вас, никак не причастных к произошедшему. Мне придется нелегко, но совесть моя будет чиста.
– Тогда ни в коем случае не рассказывай родителям, что мы предложили тебе деньги, – попросила Мари.
– Почему? Это такой благородный шаг с вашей стороны!
– Нет-нет, не нужно им об этом знать. Вдруг они подумают, что я хочу еще теснее привязать тебя к себе.
– Куда уж теснее! Я и так каждый день у вас, за два месяца дома почти ни разу не обедал.
– Они могут подумать, что я хочу женить тебя на себе.
– Интересную мысль ты мне подала. А почему бы и нет? Я согласен! Как я могу отказаться от такого предложения?
– Папа, мама, я же говорила вам, что этот парень совсем зеленый, он еще мальчик, – вздохнула Мари. – Знай, Давид, какие бы чувства я к тебе ни испытывала, я за тебя не выйду никогда. Запомни мои слова: никогда.
– А ты знаешь известный афоризм: никогда не говори никогда?
– Ну все, дети, заканчивайте ваш дурацкий спор, – заявил мсье Азат. – Кто и когда выйдет замуж или женится, нам неинтересно. Жизнь у вас только начинается, вы еще много раз измените свое решение. Знай, Давид, – продолжал он, – эти деньги у меня, в любой момент ты их получишь, мы предложили их тебе без какой-либо задней мысли. Нам с Сильвией Бог не дал сына, и мы тебя искренне любим, как родного, а за себя пусть Мари сама решит.
Вечером я долго крутился на кухне, пока не привлек внимание мамы.
– Ты что-то хочешь сказать, Давид?
– Нет, мам, просто так.
– Папа скоро придет, тогда поужинаем. Чувствую, что-то тебя беспокоит.
– Мам, мне нужны две тысячи рублей, – выпалил я.
– Две тысячи! Ты хочешь машину купить?
– Нет. В общем… у меня долг.
– Ты что, в зары [13] играл? С кем? И проиграл такую сумму? Кто этот бандит? Папа его посадит! Да нет, ты в такие игры играть не стал бы… Или это как-то связано с Мари?
– Ты что! – закричал я. – Не трогай Мари, она святая! Да они сами были готовы мне дать эти деньги, даже заставляли их взять!
– Заставляли? Что случилось, Давид, почему они заставляют тебя брать деньги? Вот сейчас отец придет, и мы во всем разберемся. Хотели людям помочь телефон установить, девушка показалась мне такой достойной, умной, а что получается на самом деле? Всего пара месяцев, как она появилась, и все пошло кувырком!
– Мама, эти люди к моим проблемам не имеют никакого отношения, они просто хотели помочь мне!
– Люди тебя знают два месяца, однажды ты у них переночевал. А потом они предлагают тебе такую сумму, почти двухлетнюю мою зарплату! Это что, так принято у французов? Должна я удивляться или нет? Или ты считаешь, что это абсолютно логично и естественно, да?
Вошел папа, открыв дверь своим ключом.
– Все дома? Где наш молодой боксер? А, свои талоны на усиленное питание расходует… Что-то случилось? У вас напряженные лица.
– Переодевайся, мой руки, я пока на стол накрою, – сдержанно произнесла мама.