— Господин посол не любил стихов? — резко спросил Джон.
Он был зол на Шерлока, который потащил его на башню ради этого дела, которое явно и яйца выеденного не стоило, зол на Картера (псих чертов! даже если марсиане действительно рассматривают это как благородное дело, самому Джону вся ситуация больше всего напоминала мафиозные разборки за долю в прибыли).
Картер впервые посмотрел на него, улыбнулся тонкими губами.
— У нас было… — он прокаркал что-то на марсианском. — Приблизительный перевод: «отношения, лишенные поэзии».
— Похвально, весьма похвально… — протянул Шерлок. — Уважаемый ученый, который настолько погрузился в предмет исследования, что сменил гражданство и даже, в некоторой степени, свою расу. Настолько отринул все человеческое, что своими руками вскрывал панцирь своему другу… где вы хоть взяли бензопилу, купили в хозяйственном супермаркете?
— На что вы намекаете? — процедил Картер. Кажется, самообладание наконец-то начало ему изменять.
— На то, — резко сказал Шерлок, — что вы обычный человек, вполне здоровый психически; по крайней мере, диагнозы вам не ставились. Вы не психопат, не социопат, нормально социализированы, не страдаете шизофреническими расстройствами, разве что интровертны, но в пределах нормы. Если вы рассматривали марсиан как равных себе, вы не могли проникнуться марсианской философией настолько, чтобы хладнокровно и с чувством собственной правоты убить одного из них, да еще того, с кем были близко знакомы — ведь именно посол десять лет назад ходатайствовал за ваше включение в клан? — Картер побледнел еще сильнее и наконец-то слегка отшатнулся от Шерлока. — Вы убили по другой причине, мистер Картер, крайне человеческой: вы убили из ревности. Утаивание вырученных за андероксит денег было вторичной причиной; первичной было то, что посол тратил их на свою пассию, Викторию Де Грасси. Интрижки марсиан с актерами и музыкантами в порядке вещей, но тут дело зашло слишком далеко. Настолько далеко, что посол даже написал ей стихи на английском и опубликовал их. Он ведь никогда не писал вам стихов, не так ли?.. Поэтому и вы ему не написали.
— Что вы… — Картер покачнулся. Закрыл глаза. Потом, все так же не открывая глаз, ослабил галстук, словно тот его душил, отложил планшет на диван рядом с ним. — Какая вам разница, — проговорил он хрипло. — Ваши измышления — это ваши измышления. У земной полиции нет ко мне претензий. Я лечу на Марс и расскажу Старейшинам всю правду. Вы остаетесь здесь и можете думать обо мне, что хотите.
— О нет, — Шерлок усмехнулся сухо и опасно; в глазах у него Джон заметил тот тревожный огонек, который появлялся каждый раз, когда Шерлока брал цель. — Мы тоже летим на Марс, вашим же рейсом. Я тоже изложу вашим старейшинам свою версию. И посмотрим, какую из них признает правдивой Пещера шепотов.
Джон чуть было не издал стон. И издал бы наверное, но тело не желало двигаться, застыв в шоке. «Я знал, что этим кончится, — промелькнула паническая мысль. — Черт, я всего лишь хотел горячую ванну!»
Картер уставился на Шерлока со смесью ужаса грешника перед котлом и любопытства ученого на пороге открытия:
— Вы… знаете о Пещере Шепотов? — произнес он неверяще.
— Именно, — Шерлок жизнерадостно кивнул, и Джону очень захотелось его ударить. Долго-долго бить об это самое панорамное окно гениальной башкой, и наблюдать, как ручейками стекает вниз гениальная кровь, на сей раз настоящая, а не как в тот раз.
— Но зачем вам это?! Так хотите доказать свою правоту? — Картер снова поправил сползшие от волнения очки.
— О да, — Шерлок кивнул, на сей раз совершенно серьезно. — В ином случае я бы позволил вам спокойно лететь на Марс, мне нет дела, накажут вас или нет. Но так вышло, что это дело коснулось меня лично. Вам не повезло.
Джону захотелось побиться о панорамное окно самому.
Джон поверить не мог, что это происходит с ним.
Казалось бы, после стольких лет знакомства с Шерлоком Холмсом (даже с перерывом на его смерть) можно было бы привыкнуть, что, просыпаясь утром, не знаешь, где ты ляжешь спать вечером, если вообще ляжешь именно спать, а не, допустим, в засаду или сразу в могилу. Но возвращаться из Шотландии только чтобы оказаться на рейсовом звездолете…
— Не волнуйтесь, миссис Хадсон, — проговорил Джон в трубку. — Мы просто вернемся на неделю позже, чем рассчитывали. Все в порядке.