(1) «Золотые перья» – иносказательно: известные писатели.
Две танцовщицы*
1. Из «Парижского письма». Напечатано в газ. «День» (1913, 18 дек.).
2. Из «Парижского письма», «Армен Оганиан», напечатанного в газ. «День» (1914, 6 апр.).
Вновь в Париже*
1. Из очерка, напечатанного в газ. «Киевская мысль» (1914, 22 ноября).
2. Из «Парижского письма», напечатанного в журн. «Театр и искусство» (1915, № 12, с. 205–209).
3. Из статьи, напечатанной в газ. «Вятская речь», (1915, 28 июля).
Шуты буржуазии*
Из доклада «Основы театральной политики Советской власти» (1925). (Луначарский А. В. Собр. соч., т. 3, с. 251–262, 264–265).
Путевые очерки*
1. Из путевого очерка «Два спектакля» (А. В. Луначарский о театре и драматургии, т. 2, с. 349–351). Впервые напечатан в «Веч. Москве» (1927, 2 июля).
2. Из «Письма одиннадцатого» путевых очерков, отражавших впечатления от поездки во Францию в мае-июне 1927 г. (Луначарский А. В. Собр. соч., т. 6, с. 471, 473–474).
(1) Выдающийся деятель французского театра Фирмен Жемье (1869–1933) в 1921–1930 гг. возглавлял французский государственный драматический театр «Одеон», где и поставил описываемое «Ревю-Одеон». Высоко оценивая деятельность Жемье, Луначарский неоднократно писал о нем как в дореволюционных «Парижских письмах», так и в статье «Театры во Франции» (1926), «Путевых очерках» (1927), статье «О международном театре» (1927), некрологе «Фирмен Жемье» (1933) и др.
(2) «…и другая экзотическая иностранка» – румынская актриса Эльвира Попеско.
(3) Жозефина Бекер (Бейкер, род. 1906) – американская артистка, исполнительница негритянских песен и танцев, ставшая после триумфального дебюта в негритянском ревю в 1926 г. в Париже «звездой» варьете. В годы второй мировой войны жила во Франции, была тесно связана с участниками Сопротивления, призывала в своих песнях к борьбе с фашизмом, за что награждена орденом Сопротивления и Крестом Почетного легиона. Активно боролась с расизмом, подвергалась в связи с этим преследованиям в США.
(4) Глория Свенсон (род. 1899) – американская киноактриса.
Раззолоченная обнаженность*
Из статьи «Мысли о будущем театре», напечатанной в журн. «Сов. искусство» (1927, № 4, с. 11–12).
В роли оглушителя*
Из статьи «Новые пути оперы и балета» (1930). (Луначарский А. В. В мире музыки, с. 409).
Погребение прошлого*
Из статьи «Погребение прошлого (письмо из Берлина)», напечатанной в журн. «Прожектор» (1928, № 38, с. 24–25).
(1) О постановке пьесы Г. Уоттерса и А. Хопкинса «Актеры» в обработке О. Дымова на сцене «Немецкого театра» (ныне носящего имя М. Рейнгардта) в Берлине (1928) выдающимся немецким режиссером и актером, реформатором немецкой сцены Максом Рейнгардтом (1873–1943). А. В. Луначарский неоднократно освещал в своих статьях его деятельность. «Мне довелось видеть постановки Рейнгардта в Берлине в его театре. Они близки моему идеалу: это картины, полные жизни, поэзии, красоты…» – писал он в 1908 г. в «Книге о новом театре», характеризуя ранний период творчества Рейнгардта. Высоко расценивал он стремление Рейнгардта возродить в новых условиях массовые театральные действа, подобные античным и средневековым (постановки «Царя Эдипа» в цирке, средневековой мистерии «Каждый человек» на площади в Зальцбурге и др.), советуя советским театральным деятелям использовать этот опыт.
В 1927 г. Луначарский вел переговоры с «всемирно известным театром Рейнгардта» о его гастролях в СССР в обмен на приезд в Берлин Театра имени Вс. Мейерхольда (см. статью Луначарского «О международном театре» в книге «А. В. Луначарский о театре и драматургии», т. 2, с. 352). В то же время он с тревогой отмечал влияние коммерческого театра на деятельность выдающегося режиссера: «…Спектакль любопытный, тревожный, страстный, щекочущий нервы, но грубоватый, без Чувства меры», – писал он в 1912 г. о рейнгардтовской постановке пантомимы «Сумурун» (статья «Русские и немецкие новшества в Париже» в книге «А. В. Луначарский о театре и драматургии», т. 2, с. 113).
К оценке спектакля «Актеры» Луначарский возвратился в статье «Последние заграничные впечатления»: «…В Берлине мне посчастливилось видеть несколько очень интересных представлений. Об одном из них – о постановке „Актеры“ – я уже писал и нисколько не изменил своего суждения о том, что „Актеры“ у Рейнгардта являются спектаклем глубоко упадочным. Было бы, однако, очень несправедливо считать, что в Берлине нет публики серьезной, ищущей в театре поучений. Лучшим доказательством этого была постановка „Живого трупа“ Л. Толстого тем же самым Рейнгардтом. …Когда я спросил Рейнгардта: „Думаете ли вы сделать серию таких спектаклей?“, он с чуть заметной самодовольной улыбкой ответил мне: „Еще бы, это надолго пойдет“. И я подумал про себя: „Насколько лучше, когда ты ставишь такие спектакли для благородного вкуса и серьезности, чем когда идешь навстречу самым сомнительным и разлагающим театральным требованиям. И зачем тебе это?“ – думал я» («Красная газ.», веч. вып., 1928, 23 сент.).