Не было ли бы это похоже на то, как если бы мы, приняв во внимание самое очевидное суждение Наркомздрава о вреде пьянства и курения, запретили бы употребление даже простого стакана легкого вина или просто заявили бы, что государство ни в коем случае не должно заниматься ни винной, ни табачной промышленностью? От такого извращенного представления последовало бы одно: во-первых, доходы за эти удовольствия пошли бы в частные карманы, а во-вторых, регулировать, в некоторой степени контролировать и эту сторону быта, не серьезную, но входящую в жизнь многих и многих людей, как удовлетворение определенной потребности, сделалось бы почти невозможным.
Вот почему я считаю необходимым, чтобы государственные театральные организации, чтобы серьезные театры, находящиеся в полном ведении Губполитпросвета и Наркомпроса, пользующиеся их помощью, уделяли бы несколько дней в неделю «легкому жанру». Это повысит их доходность, это привлечет к ним некоторые слои публики, которые потом, найдя дорогу в театр, окажутся захваченными и серьезной пьесой. Это дает возможность в этом самом «легком жанре» предоставить публике только действительно безвредное искусство.
Но этого мало, если мы хотим, чтобы наша серьезная продукция могла победоносно конкурировать с «легким жанром», нужно, чтобы она включила в себя настоящее искусство.
Мы уже сказали выше, что театральные пьесы, даже самого великолепного идейного содержания, могут превращаться в нечто положительное лишь при условии художественности, то есть, когда они могут захватить зрителя. Но нужно принять во внимание, что мы имеем зрителей разного уровня, – для того, чтобы пьеса сделалась популярной, а популярность в нашей стране является необходимым условием действительно ценного успеха, надо, чтобы она захватывала большую массу; при этом приходится иметь в виду не только пролетариат, который и так в огромном большинстве идет за нашим знаменем, а, главным образом, ту мелкую буржуазию, за которую нам приходится бороться и борьба за которую, если включить в это понятие и крестьянство, является, как учил нас тов. Ленин, центральным делом в нашем строительстве.
<…> Только тогда наш серьезный, агитирующий театр сделается настолько силен, что совсем изгонит бесполезный легкий жанр, то есть такой, вся польза которого заключается только в развлечении, хотя и неоспоримой, но очень маленькой.
Театральная проблема, о которой я говорил, и ставится перед лицом этих двух несомненных потребностей: 1) потребность общества в серьезном драматическом и комическом театре, который глубоко отражал бы жизнь и влиял бы, в свою очередь, на нее, и 2) потребность в развлечении, в том, чтобы провести блестяще и весело вечер.
Первое приблизительное разрешение проблемы – рядом с серьезным репертуаром допустить и легкий репертуар. Второе разрешение проблемы – достать такие пьесы, которые, будучи одарены самыми широкими крылами идейности, вместе с тем оказались бы популярными, завоевывающими самые широкие массы, притом не только пролетарские, но и мелкобуржуазные.
1926 г.
Эстрада. Малые формы театра
Декрет Совета Народных Комиссаров об объединении театрального дела*
26 августа 1919 г.
1. Для урегулирования всего театрального дела в России учреждается Центральный театральный комитет (Центротеатр) при Народном комиссариате по просвещению.
2. ТЕО является исполнительным аппаратом Центротеатра. Отдел государственных театров включается в ТЕО Наркомпроса.