1) Уставы коллективов должны быть утверждены Всерабисом, берущим на себя ответственность за их трудовую организацию, лишенную предпринимательского начала.
2) Театральные предприятия должны быть зарегистрированы в Театрально-музыкальной секции отнаробраза совдепа.
3) Не менее половины мест в театре должны быть стоимостью не свыше 40 рублей.
4) Зрительный зал должен быть отделен от буфета. Установка столиков и подача пищи и напитков в зрительном зале не допускается.
5) Предназначенные к исполнению программы должны представляться в Театрально-музыкальную секцию.
Театрально-музыкальной секции поручается наблюдение за исполнением настоящего постановления, как и вообще за деятельностью означенных театров в художественном и административном отношении.
Театрально-музыкальной секции предоставляется право закрывать означенные театры по соглашению с местным отделом Всерабиса, доведя об этом до сведения Центротеатра.
Театры указанного типа, не исполнившие постановления от 7 декабря с. г., подлежат закрытию, о чем доводится до сведения административного отдела совдепа.
Председатель Центротеатра, народный комиссар по просвещению А. Луначарский
[Декабрь 1920 г.]
Ввиду того, что за последнее время ряд организаций и частных лиц устраивает концерты, лишенные всякой художественной ценности, в целях планомерного проведения начала развития действительного музыкального искусства на музыкальный отдел возлагается обязанность неукоснительного наблюдения за всеми вообще вечерами музыкального исполнения!
В силу этого, в каких бы помещениях ни устраивались концерты, музыкальные вечера и т. п., все организации и отдельные лица, устраивающие такие вечера, обязаны представить музыкальному отделу НКП на просмотр, редакцию и утверждение текст афиш и программы, печатание коих может производиться лишь с разрешения концертного подотдела музыкального отдела НКП, без особой регистрации в информационном отделе Всерабиса.
Народный комиссар по просвещению А. Луначарский1.
[Февраль 1920 г.]
Революционная эстрада*
<…> В «Дулейке» Орешина1 есть самый настоящий, самый искренний взлет, которого не может не почувствовать всякая энергическая душа. Проскальзывают порою, и это понятно, нотки тоски, но они тотчас же смываются новой волной энтузиастической надежды. Меня иной раз немножко коробят слишком резкие выражения, слишком размашистые жесты Орешина, не всегда нравятся мне его космические преувеличения, это стремление добиться эффекта путем астрономических гипербол, всякое жонглирование солнцем, земным шаром, луною, звездами и т. д. Не всегда нравятся мне и избираемые Орешиным ритмы. Но в общем его книжечка оставляет сильное и бодрое впечатление. Я совершенно убежден, что, прочитанное с эстрады и хорошим чтецом или переложенное на простую, ясную, убедительную музыку, всякое стихотворение его может дойти до здорового сердца нашего чудесного красноармейца и любого посетителя рабоче-крестьянских митингов и празднеств.
В Серпухове я видел, с каким восхищением приняты были красноармейской аудиторией очень хорошие и хорошо прочитанные стихи пролетарского поэта Садофьева2.
Пора было бы уже организовать эту сторону дела. В Центротеатре поднимался вопрос об устройстве образцовой эстрады. Предполагалось пригласить к участию в этом деле и Демьяна Бедного, а вместе с тем пролетарских и крестьянских поэтов, которые, создали бы репертуар для части эстрадных артистов, способных откликнуться на подобный призыв и вложить в свое искусство новое содержание. Для такой эстрады, конечно, недостаточно только репертуара, произведений для декламационного или музыкального исполнения, необходимы еще маленькие скетчи, диалоги, живые картины и приспособления к новому содержанию разных других недраматических форм эстрадного искусства. Все это можно было бы сделать без большого труда.
Конечно, время не благоприятствует созданию особого театра этого типа. Трудно найти помещение в густо набитой Москве, еще труднее позаботиться об отоплении. С другой стороны, по Москве плодятся десятками, как гнилые грибы, отвратительные театры миниатюр, которые мы скоро истребим с помощью Московского Совета.