«Только социалистическая культура даст возможности слияния творца и зрителя, только она подведет вас к массовому действию. Но если эти массы не будут специалистами, то во главе их должны стоять мастера-руководители. Есть большая опасность при создании нового театра: это – принять дилетантизм за самодеятельность, начать с азов. Если буржуазия ценила лишь фокус, исполняемый артистом, и рассматривала как забаву его творчество, то именно пролетариат сумеет оценить подлинное мастерство»11.
Судьбы массовых зрелищ, и, в частности, организация спектаклей под открытым небом, продолжали интересовать Луначарского вплоть до последних его дней.
Весной 1932 года он находился на лечении в одном из санаториев близ Франкфурта-на-Майне. Узнав, что в завершение юбилейных гетевских торжеств, проходивших в родном городе Гете, на исторической площади старого Франкфурта, Ремерберг, должен исполняться так называемый «Urgotz», первая, юношеская редакция знаменитой драмы Гете, он не замедлил выехать на это представление. И посвятил увиденному большую статью – «„Гёц“ на площади». Знакомясь с этой статьей, читатель, естественно, обратит внимание, что, наслаждаясь развернувшимся зрелищем и размышляя об увиденном, Луначарский все время возвращается мыслью к тому, как этот опыт может быть применен на родине, какие благодатные возможности открываются для подобных представлений у нас в стране:
«Высокое искусство наших режиссеров и артистов и единственное в мире соединение умения постановщиков подыскивать массовый типаж и умения этого сценически как бы сырого материала необыкновенно чутко входить в свою роль – все это обеспечило бы у нас за историческим театром на исторических площадях большой, может быть, европейский успех».
В ряду массовых театрализованных представлений и празднеств, организация которых в СССР принимает с каждым годом все большие масштабы, устройство ночных спектаклей у исторических зданий, о чем писал Луначарский четыре с половиной десятилетия назад, носит еще единичный, зачаточный характер. Давние суждения Луначарского об этом, так же как и о других видах «театра десятков тысяч участников и зрителей», сохраняют свою жизненную силу и продолжают звучать воодушевляющим призывом к реальному творческому деянию.
Это, впрочем, может быть отнесено ко всем его высказываниям на эти темы. Во всей щедрости и широте своих эстетических воззрений, во всей глубине проникновения в тончайшие свойства художественно-образной природы и социально-общественной функции массовых революционных празднеств и театрализованных представлений делился Луначарский мыслями о возможностях и средствах выразительности этих действ. И нет сомнения, что, собранные воедино, они помогут всем, кто посвящает этому свой труд и вдохновение, воплотить в живой действительности его бесконечно увлекательные и плодотворные «театральные мечтания».
Литературное наследие А. В. Луначарского огромно и значительно. Достаточно сказать, что далеко не полный библиографический указатель, изданный к столетию со дня его рождения, насчитывает свыше 4000 названий книг, статей и выступлений, в том числе до двух тысяч, касающихся вопросов культуры, литературы, искусства. Некоторые из его трудов и высказываний, затрагивающих те или иные области искусства, сгруппированы в специальных сборниках, позволяющих с наибольшей полнотой представить его взгляды на их проблематику. Таковы вышедшие уже после кончины Луначарского сборники «Статьи о литературе», «Статьи о советской литературе», «Русская литература», «Классики русской литературы», «Статьи об искусстве», двухтомник «О театре и драматургии», двухтомник «Об изобразительном искусстве», «В мире музыки», «О кино», «Статьи об эстетике» и др.
Во вступлении к сборнику «А. В. Луначарский о театре и драматургии» А. И. Дейч приводит его признание: «Как хочется оставить молодому поколению мои, в сущности очень большие, знания в области мировой культуры, искусства, как-то собрать их!..» Собрано еще не все. Общественный отклик на издания, в большей или меньшей мере осуществляющие это пожелание Луначарского, огромный культурный, творческий заряд, который сохраняют по сей день его высказывания применительно буквально к каждой области искусства, убеждают в нужности и важности продолжения начатой работы, завершить которую ему самому не довелось.