На смену одноуровневой структуре языка (речи) приходит двухуровневая структура, связанная с образованием лексического и синтаксического уровней на базе моноструктуры. Принципиально новым, по мнению Ю.Д. Дешериева, в двухуровневой структуре было: а) социализация взаимоотношений между, сначала, двумя (и более) сочетаемыми звуковыми комплексами; б) образование функции каждого специализованного звукового комплекса в речевой деятельности (см. с. 46).
Двухуровневая структура по мере дальнейшего развития общества постепенно превратилась в многоуровневую структуру.
«Многоуровневая структура включает в себя лексико-семантический, синтаксический, морфонологический и стилистический уровни» (с. 51).
Идейные истоки этой новой схемы стадиального развития найти не трудно. Здесь прежде всего было использовано высказывание А.А. Потебни:
«…как зерно растения не есть ни лист, ни цвет, ни плод, ни все это взятое вместе, так слово вначале лишено еще всяких формальных определений и не есть ни существительное, ни прилагательное, ни глагол… слово вначале… может быть только указанием на чувственный образ, в котором нет ни действия, ни качества, ни предмета, взятых отдельно, но все это в нераздельном единстве»[287].
Таким образом, характеристика начального периода речи у Потебни почти полностью совпадает с характеристикой периода одноуровневой структуры у Дешериева. Несомненно Дешериев использовал также гипотезу Мещанинова о так называемом первоначальном слове-предложении, которая сама по себе не является самостоятельной.
Новое у Дешериева состоит в том, что он еще более усилил неопределенность звукового комплекса одноуровневой структуры. В нем не было ни слова, ни фонем, ни морфем. Очевидно он ничем не отличался от простого животного выкрика. Что же касается стадий двухуровневой, а также многоуровневой структуры, то здесь было использовано известное положение Мещанинова о том, что части речи возникли на базе членов предложения. Не случайно на стадии двухуровневой структуры выделяются лексический и синтаксический уровни.
Стадиальная схема, предложенная Дешериевым, также не свободна от серьезных противоречий.
Вряд ли правомерно отождествление животного звукового сигнала с первыми зачатками речи. Звуковой сигнал имеет определенную установку – предупреждать об опасности. Он дает только самое общее указание, и этого вполне достаточно. Современные звуковые сигналы – сирены, свистки и звонки используют тот же принцип. Достаточен ли такой сигнал для сообщения о чем-либо? Это очень сомнительно. Кроме того, вариативность нечленораздельного комплекса крайне низка. Один и тот же выкрик не мог относиться ко многим предметам.
Почему первобытная речь могла осуществляться только в конкретной ситуации? Почему чувственный образ и связанный с ним звуковой комплекс абсолютно ничего не оставляли в понятийной сфере?
Предположение Мещанинова об образовании частей речи на базе членов предложения несостоятельно.
Отсюда можно сделать вывод, что проблема стадий развития языков мира и в последискуссионный период сколько-нибудь удовлетворительно не решена и вообще сомнительна какая-либо целесообразность поисков в этом направлении.
Отрицая теорию стадиального развития языков в целом, мы тем не менее не можем отрицать факт развития человеческого языка. Любое развитие подчиняется определенным непреложным законам. Для любого развития характерно изменение качества, усложнение свойств самого развивающегося предмета. Отсюда следует, что качество развивающегося предмета на более поздних этапах его развития будет не похоже на его качество, которым характеризовались более ранние этапы развития.
Однако к этим непреложным фактам необходимо подойти с материалистической точки зрения. Прежде всего, необходимо отказаться от попыток четко разграниченных стадий в развитии мышления и языка. Такая попытка сама по себе насквозь утопична, так как никаких четких границ между стадиями развития мышления и языка установить никогда не удастся. Если подходить к этому вопросу совершенно трезво, то в развитии мышления можно выделить два его типических состояния – мышление первобытного человека и мышление современного человека.