В одном поместье в окрестностях Бове жил приходской священник. Один крестьянин испытывал к нему лютую ненависть, которая была столь сильна, что он стал пытаться приблизить того к смерти. Не имея возможности действовать в открытую, крестьянин решил отравить его. Он выпотрошил жабу в глиняный кувшин, в котором священник хранил вино для мессы. Сосуды для этой цели делаются пузатыми, с длинным узким горлышком. Придя на мессу, священник совершил таинство отравленным вином. Под конец мессы он начал биться в судорогах, его затошнило, вырвало всем, что он съел и выпил, и ему стало плохо. Пролежав некоторое время в постели, он наконец с трудом смог подняться и дойти до церкви. Священник взял сосуд, который, как он знал, был причиной его недомогания, отбил ножом горлышко и вылил жидкость на плиты пола. В освящённом вине была икра с головастиками. Понимая, что его внутренности обречены на погибель и безо всякой надежды ожидая неизбежного конца, он получил от кого-то такой совет: «Если хочешь вывести попавшую в тебя заразу, попроси кого-нибудь принести пыль с гробницы Марцелла, епископа Парижа[520], или с его алтаря, и если проглотишь её с водой, то можешь быть уверен, что немедленно исцелишься». Он сразу поспешил сделать так и с огромной благодарностью к святому проглотил пыль. Тут же его вырвало сгустком бессчётного количества гадов вместе с ядовитым веществом, в котором они находились, здоровье его поправилось, и болезнь покинула его. Неудивительно, что Марцелл, ныне пребывающий с Богом, смог сотворить это, поскольку он творил великие чудеса, подобные этому, даже будучи отделённым от Него плотской оболочкой.
Глава 19
Беспрецедентную для нашего времени историю, которую я собираюсь поведать, мне рассказал набожный и воистину кроткий духом монах по имени Жоффруа; он был сеньором Семюра и других замков в Бургундии.[521] И поскольку эта история из его жизни, я думаю, что её следует рассказать его словами[522]. Вот как это случилось.
В верхней части страны, примыкавшей к его землям, жил один юноша, связавшийся с женщиной, но не пристойными, а порочными отношениями, или, как сказал Солин, «не из любви, но за деньги»[523]. Наконец образумившись, он решил отправиться в паломничество в Сантьяго, что в Галисии[524]. Но в тесто этих благочестивых намерений попала закваска. Он взял с собой женский пояс, напоминавший ему о возлюбленной и отвлекавший от праведного дела. Во время пути дьяволу представился случай напасть на этого человека; он явился ему в образе святого апостола Иакова и сказал: «Куда ты идёшь?» «К святому Иакову», — сказал он. «Ты неправильно идёшь, — сказал дьявол, — Я и есть святой Иаков, к которому ты спешишь, но у тебя есть с собой нечто, весьма оскорбляющее моё достоинство. Ты прежде барахтался в трясине отвратительнейшего блуда, а ныне пытаешься выказать раскаяние и намереваешься предстать передо мной, как будто предлагаешь мне плод доброго урожая, хотя сам всё ещё обмотан поясом той своей грязной шлюхи». Человек вспыхнул от обвинения и, веря, что перед ним действительно апостол, сказал: «Я знаю, господин, что прежде и даже сейчас вёл себя крайне постыдно. Скажи мне, пожалуйста, какой совет ты дашь тому, кто ввергает себя твоей милости». «Если ты желаешь принести плод раскаяния, соответствующий совершённому тобой проступку, — сказал он, — то мне и Богу угодно, чтобы ты отрезал член[525], которым согрешил — то есть, свой писюн[526], а затем лишил себя жизни, которую вёл столь греховно, перерезав себе горло». Сказав так, он удалился из виду, оставив человека в крайнем замешательстве.
Придя вечером на постоялый двор, он поспешил выполнить повеление не апостола, как он полагал, но дьявола, давшего ему такой совет. Пока его спутники спали, он сначала отсёк себе хер[527], а затем вонзил нож в горло. Услышав пронзительный крик умирающего и хлюпанье хлынувшей крови, его спутники проснулись и зажгли свет, чтобы увидеть, что с ним случилось. Они были огорчены видом столь прискорбного конца своего товарища, не зная, что тот получил совет от дьявола. Поскольку они не знали, как это случилось, то не отказали ему в погребении; и, хотя это не положено при таких обстоятельствах, они отслужили службу о своём спутнике, каковым он для них являлся. И когда молитва вознеслась к Господу, Ему стало угодно залечить рану в горле и через своего апостола вернуть покойника к жизни. Восстав из мёртвых и вызвав у всех невыразимое изумление своим воскресением, человек начал говорить. Когда присутствующие спросили его насчёт самоубийства, он признал, что ему явился дьявол под видом апостола. Когда его спросили, какое наказание за самоубийство ему назначено, он сказал: «Я предстал перед престолом Божьим в присутствии Всецарицы Марии, Непорочной Богоматери; там же присутствовал святой апостол Иаков, мой покровитель. Когда перед господом начали спорить, что делать со мной, блаженный апостол вспомнил о том, что намеревался сделать я, грешник и распутник, и стал молить Благую Госпожу за меня. Её сладчайшие уста вынесли приговор, что меня, несчастного негодника, пострадавшего от дьявола под личиной святого, следует простить. Так Божьим повелением я возвратился к жизни ради собственного исправления и обличения дьявола». Сеньор, поведавший эту историю, сказал мне, что слышал её от человека, который сам видел воскресшего. Также на горле его остался явный и отчётливый рубец, свидетельство чуда, а на месте отрезанного срама образовалось отверстие, если можно так сказать, для вытекания мочи.
521
Жоффруа был племянником Гуго Клюнийского. Между 1070 и 1080 гг. он унаследовал от отца сеньорию Семюр. В 1088 г. ушёл в монастырь Клюни. В 1110 г. стал приором Марсиньи. Умер в 1123 г.
522
Этой преамбулой Гвиберт пытается возложить ответственность за грубость использованных выражений на старого вояку Жоффруа. Но разнообразные непристойные латинские обозначения мужского полового органа на самом деле являются плодом классического образования самого Гвиберта. При переводе на русский язык я постарался отобразить богатство словарного запаса Гвиберта, стараясь оставаться в рамках приличий.
523
Гай Юлий Солин — римский писатель III в. н.э. Процитированное Гвибертом выражение “
524
Паломничество к могиле святого Иакова в Сантьяго-де-Компостела, что в Галисии, на северо-западе Испании, было очень популярно в Средние века.