— А эта вода не ядовитая? — поинтересовался я.
— Нет, все в порядке, — подняв яблоко, он сразу же откусил кусок. — Ты странно себя ведешь, будто яблоки видишь впервые, — пережевывая фрукт, добавил мужчина.
Я поднял взгляд, и увидел, что пацан то шатается. Как бы не свалился с такой высоты. Даже если захочу поймать его, вряд ли это чем-то поможет.
— Все, достаточно. Опускай его, Бачи, — он снова откусил кусок от яблока.
Сайка опустили, он едва стоял на ногах. В итоге он упал прямо в грязь лицом. Она была мокрой, так как вода выливалась из труб прямо на грунт.
— Э… я думал ты поможешь ему? — посмотрев на меня, сказал Альфред.
Ну конечно же он подумал, что мы с ним вместе. Может быть даже подумал, что мы родственники. Но он мне никто.
Тогда почему я все еще стою у этой башни, и не пошел дальше? Вот что мелькнуло у меня в голове.
Наверное, лучше все же пойти дальше с пацаном. Он доведет до города, может даже экскурсию проведет, а потом мы разойдемся.
Я подошел и поднял его. У него все лицо в грязи. Ух, был бы он в моем первом мире, ребята из твиттера уже отменили бы его за это черное лицо.
Рукавом рубашки я стер с его лица всю грязь и пощечиной попытался привести в чувство.
— Он потерял много сил… Видимо он все еще аматор. Но даже так, я сдержу обещание и заплачу вам 3 серебряных фонека.
— Не нам, а ему. Я ничего не сделал, — поправил его я.
— Да-да, хорошо.
Тогда же он взял корзину, в сарае, что стоял неподалеку, и начал собирать яблоки.
— Вы можете разместить его где-то? Ему нужно отдохнуть, и улица не самое подходящее место.
— Да, конечно. На втором этаже таверны. Последнее время из-за войны у нас все меньше и меньше посетителей, так что место всегда найдется.
Что-то непохоже, чтобы война сильно беспокоила этих ребят.
Ночью, мои мысли лишь подтвердились. У реки они разбили большой костер, и в обнимку бросились в пляс.
На головах женщин были венки из цветов похожих на одуванчики. Мужчины же надели белые сорочки, с цветочными узорами на рукавах.
Я смотрел на это все с моста. Казалось, что все местные собрались на этом празднике.
Но я ошибался. Там были не все. Какой-то старик постучал по моему плечу.
— Это мое место, свали отсюда, — сказал он.
— Вы какой-то недружелюбный, — ответил я. — Отличаетесь от своих соседей.
— Пошли они к черту, эти проклятые дармоеды.
— Эй, старик. Не разговаривай с ним. Он сегодня здесь, завтра его не будет. Нечего его нашими проблемами грузить, — это был Бачи, что тоже подошел к нам.
А то-то я и думаю, что не видно его на этом празднике жизни.
— Да какие же это проблемы. У нас тут настоящее горе!
— О чем вы?
— Не твое дело, — Бачи сел рядом с нами.
Теперь мы втроем любуемся плясками у костра и наслаждаемся музыкой и пением.
— Это из-за меня Алкон отравился, — неожиданно Бачи заговорил.
— Кто? — с недоумением я посмотрел на него.
Это что, какое-то откровение? Почему я должен знать какого-то Алкона.
— Это маг в нашей деревне. Именно он ответственен за мытье яблок.
А, точно. Припоминаю это имя…
— Я бы мог спросить, зачем ты это сделал, но дела вашей деревни меня не касаются.
Я и вправду не хочу связываться с этим. Если до этого еще было хоть какое-то маленькое желание узнать об этом городишке, то после его слов оно отпало. Разбираться в этих интригах у меня нет никакого желания.
— Все люди в нашей деревне обезумели… — прошептал старик.
— А по-моему выглядят вполне счастливыми, — ответил я.
— Все потому что они ели яблоки этого поганца Альфреда!
— Так-так, а что с яблоками не так? — и все же, по какой-то неведомой мне причине, они заинтересовали меня.
Черт бы меня побрал!
— Понятия не имею. Но этот Альфред совсем недавно в нашей деревне, — теперь уже говорил Бачи, словно это не он, не хотел мне ничего рассказывать еще минуту назад.
— Сколько себя помню, башня всегда была в нашей деревне. Но мы никогда не открывали ее, так что не знали, что там внутри. А тут пришел этот расфуфыренный из Лапреузы со своим магом дружком, и рассказал нам о яблоках. Все это даже звучит как бред, — рыбак закрыл одну ноздрю и высморкался в речку другой.
— В те дни наша деревня страдала от голода из-за войны. Так что его можно считать нашим спасителем.