— Ладно, я же слышу по твоему голосу… Ты так и хочешь, чтобы я спросил тебя о твоем отце.
— О нашем отце… Хотя нет, только моем. Ты уже не Восьмой. Просто присвоил его настоящее тело.
— Я собирался сказать тебе об этом в Лапреузе.
Но она отвернула нос и как будто бы проигнорировала эти слова, продолжив о своем:
— В общем тебе лучше не знать, кто отец такой, — сложив руки на груди, Тринити самодовольно задрала голову.
— Бог? — спросил я.
— Как??!! Откуда ты узнал?! — она аж подпрыгнула на месте от удивления.
Черт, как банально… Сын Бога… Еще и бессмертный. Вы вообще можете мне сопереживать? Сука!
— Цитрина? — спросил я. В моем голосе было явное разочарование.
— Ты о Цицириуме? Нет. Если бы моим отцом был этот импульсивный придурок, я бы повесилась. Мой отец… — но она не закончила предложение, вовремя остановившись. — Да, отец, — она кивнула, а потом посмотрела мне в глаза. — Он попросил не рассказывать.
Как она может называть хоть кого-то импульсивным придурком? Похоже она не видит проблем со своей головой.
— Никаких проблем. В общем я рад, что мы расходимся на хорошей ноте. Даже при том, что я по прежнему ненавижу тебя сильнее всех в этом мире, — улыбаясь, сказал я.
— О, так ты все же умеешь улыбаться, — поправив волосы, сказала Тринити. Но после добавила. — Это слова отца.
Девушка взмыла в небо и я почти сразу же потерял ее из виду. Из-за дождя ничего не видно.
Я узнал немного полезной информации. Но конкретно для меня ничего не поменялось. Разве что теперь нужно будет искать дьявола, чтобы малой мог заключить с ним контракт. Но учитывая его моральные принципы, он вряд ли пойдет на это.
Так что у нас снова нет цели.
— Тц… — я недовольно цокнул языком.
Дотянув голову чудовища до пограничного пункта, я немного удивился. Людей почти не было, охранников тоже. И моста… Его тоже не было.
— Что случилось? — спросил я у Сайка.
Он подошел к обрыву и молчаливо посмотрел вниз. Прикрыв лицо рукой, он все же заговорил:
— Почти ни у кого из беженцев не было грамоты. Охранники отказывались пропускать их, и в один момент терпение людей лопнуло. Солдат было не так много, и люди решили, что смогут дать тем отпор. Пока мужики накинулись на стражников, женщины побежали через мост. Но он не выдержал сразу всех… Женщины, их дети… Все они на дне этого болота. Тупые создания… Ненавижу людей. Ненавижу, — с отреченным взглядом, повторил он.
— Вот как… — я же был немногословен.
Я подошел к тому солдату, с которым разговаривал. Он тоже стоял у обрыва, недалеко от нас. Схватившись за голову, он смотрел вниз. Его лицо побледнело, и только синяк под глазом выделялся.
— Я принес. Доставай грамоту.
— А? — потерянным взглядом, он посмотрел сначала на меня, а потом на голову. — Чего?
— Грамоту гони.
— А… — дрожащими руками он полез сначала в левый карман, но ничего там не нашел. Она оказалась в правом. — Ты хочешь сказать, что победил монстра?
— А что, отрезанная голова не достаточное тому подтверждение?
Я выхватил у него из рук грамоту и пошел обратно на запад.
— И как вы его победили? — спросил меня Сайк.
— Это секрет, — вспоминая о той мерзости, у меня не было никакого желания раскрывать правду кому бы то ни было.
— Люди… проход на западе свободен, — сказал солдат.
Растерянные люди пошли за нами. Вот только их жены, и дети погибли. Не у всех конечно, но все же.
Но это уже их дело. Мне плевать на них. Их погубила собственная жадность и эгоизм.
Глава 8 — Конец пролога
Мы продолжили путь. В какой раз я уже это повторяю? Впрочем неважно. Мы идем вперед, к северным границам Аркоинума. От Сайка я узнал что в Шае всего 3 страны. Аркониум располагается на юго-западе, воюющий с ним Рокенлэнд на юго-востоке. Весь север принадлежит последнему королевству под названием Паргон. Шая же является континентом людей, другие расы здесь почти не встретишь. Но это лишь маленькая часть Темноземья. Люди в этом мире в меньшинстве как я понимаю. Но вот насколько большая планета, понятия не имею. Странно почему люди вообще воюют друг с другом, когда у них столько внешней угрозы. Впрочем, война у людей в крови. Не важно с кем, не важно ради чего.
Сайк многое знает. Для его возраста это впечатляюще. Он говорит, что все это из-за того, что он с самого детства работал в таверне. Туда часто заходили путешественники, которые любили рассказывать о своих приключениях. Из-за тяжёлых отношений с местными, для него это стало некой отдушиной, так что волей не волей он проводил с ними большую часть времени и запоминал их рассказы.