— Динмухамед Ахмедович, в своей книге Вы очень тепло пишите о своей жене Зухре Шариповне. Нельзя ли рассказать о ней чуть поподробнее?
— Зухра Шариповна была удивительным человеком. Она мой самый близкий и добрый друг. В мире и согласии мы с ней прожили 50 лет, 6 месяцев и два дня. По специальности она была счетным работником, но круг ее интересов, устремлений был удивительно разносторонним. Она отлично знала русскую, казахскую, зарубежную классику. Изучала английский язык, побывала во многих странах. Моя Зухра Шариповна особенно уважительно относилась к религии. Из-за рубежа она всегда привозила кораны (целая коллекция накопилась), а в Египте или в Турции она приобрела медальон с изображением пророка Мухаммеда. С этим медальоном-талисманом она не расставалась до последнего дня — 20 апреля 1990 года...
Сейчас живу один с семьей племянника Диара, моего верного помощника при подготовке книги.
— Встречаетесь ли Вы с нынешними руководителями республики? Интересуются ли они Вашим мнением? Вносите ли Вы свои предложения?
— Не встречаюсь. За пять лет у меня лишь однажды побывал Нурсултан Назарбаев, чтобы выразить соболезнование в связи с кончиной Зухры Шариповны. Деловых разговоров, мы, понятно, не вели. Я пожелал ему успехов в работе.
— Динмухамед Ахмедович, Вы почти сорок лет академик. Известно, что академики получают пожизненное вознаграждение. Я отдаю себе отчет, что разговор на меркантильные темы не делает чести журналисту, но все-таки: академические сбережения могут противостоять любой инфляции. Не так ли ?
— Став председателем Совета Министров Казахстана, я посчитал недобросовестным продолжать получать ежемесячное вознаграждение за звание академика, не работая в системе Академии наук. Мною было написано заявление в Президиум АН с просьбой использовать эти деньги на острые нужды: стипендии, пособия, оборудование. Так, видимо, и было сделано.
— Тогда позвольте продолжить эту тему. В свое время Г. Колбин заявил, будто Вы храните столько оружия, что его хватило бы на целый полк. Были и другие подобного рода заявления.
— Полнейший абсурд. Колбин умел раздувать из мухи слона. Он знал, что я охотник, знал он и то, что руководители государств и правительств, крупные военачальники в ряде случаев во время визитов дарили ружья. Но когда я ушел на пенсию, то все оружие, включая и холодное, я добровольно и безвозмездно сдал в органы МВД. Так что на поверку все эти слухи оказались «уткой».
Вообще надо сказать, что я встречался с Колбиным дважды и каждый раз убеждался, что к руководству республикой пришел случайный человек. У него не было данных, чтобы успешно руководить такой крупной партийной организацией, как наша. Он, попросту говоря, сел не в свое кресло. Направление его на работу в Казахстан было большой ошибкой Политбюро ЦК КПСС.
— На охоте сейчас бываете?
— Года два назад побывал. На Балхаше. Охота была довольно удачная. Сам не ожидал, что и глаз и рука не подводят.
— Наша беседа подходит к концу. Она проходит в преддверии Вашего юбилея — 80-летия со дня рождения. Мы все — Ваши читатели, единомышленники, поклонники — искренне поздравляем Вас с этой знаменательной датой и желаем Вам еще долгих и долгих лет жизни. А теперь сам вопрос. Динмуха-мед Ахмедович: случались ли в Вашей жизни события, случаи, о которых Вы, быть может, сожалеете до сих пор? Или так: повернись время вспять, когда бы Вы поступили иначе?
— Прежде всего я сердечно благодарю всех тех, кто искренне поздравляет меня с предстоящим юбилеем. Большого счастья всем им, успехов, силы и мужества в эти трудные дни, веры в добрые и скорые перемены. Я прожил долгую жизнь, в ней было много хорошего, было и плохое. Но это моя жизнь. И цель, которую я ставил еще будучи «юношей, обдумывающим житье», в меру своих сил и способностей выполнил. Я всегда преданно служил своему народу и буду служить ему до последнего дня. В моей жизни, как и во всякой другой, конечно, были и «черные» дни, но ни один из них я не вычеркнул из памяти. При этом ни о чем не жалею, и обиды ни на кого не держу.