В этот раз до тебя отчётливо доносится знаменитое Левитановское: «... без всякого объявления войны немецко-фашистские войска вероломно атаковали границы...»
- А зачем, Свет очей моих? Нахуя?! Всё ведь так эргономично у нас устроено! Идеально! Ты же сама в прошлый раз прекрасно всё скомпоновала. Мне очень нравится! Правда! Шкаф этот – прямо в тему! Я осознал уже, что он так и просился в коридор! Прямо – предначертано ему было туда! Чрезвычайно удобно сейчас у нас мебель расположена! Ты у меня – просто умничка! Золото! Давай не будем? А?
Тут возможны два варианта. Первый: тебе улыбнутся, как глупенькому несмышлёнышу, устало вздознут и скажут:
- Так надо. Поверь мне. Так будет лучше!
И всё. На этом аудиенция и сопутствующие прения заканчиваются.
Второй вариант может содержать поверхностную лекцию об основах психологической осознанности, базовую теорию мотивации. В особо запущенных случаях могут быть применены элементы нейро-лингвистического программирования, и даже погружение в транс.
При любом раскладе - контуженный, словно в тумане, ты бредёшь на кухню за водкой, наливаешь себе фронтовые сто грамм и обречённо готовишься к сражению, понимая, что войну не выиграть. Никогда! Перед тобой простой выбор: продлить мучительную агонию, или – пусть всё закончится побыстрее. Если в тебе есть задатки мазохиста, и ты останавливаешься на эскалации конфликта, то максимум, чего удастся достичь – это свести сегодняшнюю стычку вничью. И, если фортуна будет благосклонна – выйти из рукопашной схватки без потерь. Ну, или хотя бы, чтоб один глаз мог видеть!
На следующий день, зализав раны, ты осознаёшь себя вовлечённым (психология – сильная вещь! Страшная!) в захватывающий квест «мебельные пятнашки».
С упоением перетаскиваешь, царапая паркет все эти столы и тумбы с одного места на другое. Претворяешь в жизнь не укладывающиеся в голову рокировки. Грыжи и протрузии – не в счёт. Хорошо, когда у жены врождённое чувство стиля. Ей бывает достаточно на пол-секундочки окинуть взором новую диспозицию, чтобы распорядиться:
- Не, не то! Тяни теперь к окну. Посмотрим ещё, как там будет смотреться.
К вечеру броуновское движение стихает, и квартира принимает новый облик.
А время не стоит на месте. Ногти-то растут!
Только, казалось-бы, подстроился под свежее расположение предметов и проложил новые фарватеры, как спутницу жизни озаряет новый инсайд:
- Предлагаю вот эту стену убрать,...
На середине фразы ты вроде бы сидишь, где и сидел, а твоё астральное тело вылетает вон из физического, и, такое ощущение – падает с небоскрёба. Брюшина спазмируется и желудок поднимается к горлу. Начинаешь задыхаться, краешком сознания отмечаешь лёгкую тахикардию и сердце от страха бухает уже где-то в районе правой коленки. Ты чувствуешь, нет – ты знаешь, чем завершится предложение, и от этого становится ещё хуже. И вот она заканчивает: «... стену убрать, сделать тут красивую такую арку и повесить ажурные гиацинтовые ламбрекены. Они визуально как бы раздвинут пространство».
Л-ляп! Астральное тело, расплющенное, лежит на тротуаре и казуальный мозг забрызгал деловые костюмы прохожих.
- Душа моя, к нашим обоям не пойдёт гиацинтовый цвет. Я больше склоняюсь к лазоревому. В крайнем случае – нефритовый, или цвет голубиной шейки.
- А с чего ты взял, что обои останутся прежними?
И ты воздеваешь свой помутневший взор в святые небеса и вымаливаешь у Богов немедленную и главное – безболезненную смерть.
И они внемлют.
И, отходя, думаешь с сожалением и отчаянием: А потолок был так славно побелен!
Дальше – как у всех: туннель со слайдами из твоей бестолковой жизни, в конце - брезжит Свет. И освобождение. И ангелы, пока летишь туда, поют «Памяти Варяга»:
Наверх, о товарищи, все по местам!
Последний парад наступает!
Врагу не сдается наш гордый «варяг»,
Пощады никто не желает!
Все вымпелы вьются, и цепи гремят,
Наверх якоря поднимая,
Готовятся к бою орудий ряды,
На солнце зловеще сверкая.
...и так далее.