Моисей Оптинский (Сб. «Душеполезные поучения преподобных Оптинских старцев», гл. Духовная брань): «Не изнемогай духом и не унывай в противностях, но обращайся ко Господу с смиренным молением и веруй, что придет к тебе помощь. Я уповаю, что не оставит вас Бог искуситься паче силы, но сотворит со искушением и избытие (облегчение), еже возмощи (чтобы помочь) вам понести. … Непохвально, что побеждаешься от помыслов и падаешь, но то еще хуже, что отчаиваешься. Мы находимся в борьбе, падаем и восстаем, и мужественнее на брани бываем, но отнюдь не надобно отчаиваться, а смиряться и каяться, хоть и стыдно, но должно».
Феофан Затворник (Путь ко спасению, отд.3, 3): «Если же и поражен будешь, — сокрушайся, но не бегай от Бога, не упорствуй; спеши умягчить сердце и довести его до раскаяния. Нельзя не падать, но можно и должно, упавши, восставать. Бегущий спешно, если и споткнется на что, спешно встает и опять устремляется по пути к цели — подражай ему. Господь наш подобен матери, которая ведет дитя за руку и не покидает его, хотя бы он очень часто спотыкался и падал. Лучше вместо бездейственного уныния ободрись к новым подвигам, извлекши из настоящего падения урок смирения и осмотрительности, чтобы не ходить там, где скользко и где нельзя не падать».
Феофан Затворник (Слова во святую Четыредесятницу …, В неделю вторую Великого Поста): «Когда же конец (браней со страстными помыслами)? Определить этого нельзя. Можно сказать только то, что чем кто бодреннее борется, не поддаваясь никакому страстному влечению, тем скорее начинают ослабевать в нем страсти, и, по мере того, как длится такая неуступчивая брань, мир и тишина начинают водворяться в душе. С продолжением времени она приходит в тихое и мирное устроение, в котором, как в полночной тишине, начнет царствовать глубокое безмолвие — знак, что враги далеко прогнаны или положены на месте. Помоги, Господи, всем нам получить такое благо!».
Феодор Студит (Наставления, н. 163): «…нам против него (диавола) нужны большое трезвение, большая бдительность, большая осмотрительность и тщание, чтоб он не напал на нас и не уранил. Зная его замыслы и козни, вооружимся всячески и станем противовоевать и отражать его, не ленясь и не послабляя ни себе, ни ему; как и он не отступает и не делает послабления, ища погибели нашей. Хотя бы многократно нападал он в день и терпел неудачу, все стоит на своем, как бы не начинал еще борения, и снова нападает еще сильнее, взяв с собою и других духов злобы. Так и нам не должно отступать или послаблять себе при таких ежедневных и ежечасных на нас нападениях. Хотя бы мы показали уже много внимания и напряженного усилия и с успехом, не будем изменять сего; но всегда будем держать равное против него рвение, возбуждение и сопротивление, чтоб, видя такое наше сильное врагу противодействие, Бог радовался и веселился о нас, и св. Ангелы Его, помогающие нам по Его внушению и мановению. Ибо мы не достигли еще в меру бесстрастия и вместе с ним свободы от браней, чтоб ум наш безмолвствовал в себе, не подвергаясь борениям. Это многими трудами, потами и подвигами наследовали и наследуют неутомимые ревнители. Нам же, коих обдержит еще страстность, необходимо настойчиво пребывать в подвиге и утомлении непрестанном, не унывая и не опуская рук, при виде своей изменчивости и при переменах в тактике врага, по причине коих каждодневно и каждочасно приходится будто снова начинать. Таково дело подвизающихся искренно: за то и венец каков? — Свято — достигнуть высот бесстрастия; но блаженно и второе — не быть побеждену в бранях, и всегда противостоять, подвигаясь постепенно к той высоте и совершенствуясь. Мученическую корону получит и таковой, как и воин, по возвращении с поля сражения, показывающий царю раны свои и язвы, не бывает презираем или осуждаем, а напротив получает похвалы, дары и отличия. Будем же подвизаться, как воины Христовы, и время свое будем почитать не иным чем, как временем схватки с врагами».