Насколько известно авторам настоящей книги, существует единственное упоминание о том, что египетская Вселенная не так незыблема, как обычно представлялось ее жителям. Об этом говорится в «Книге мертвых». Сообщением этим можно было бы пренебречь, если бы оно не принадлежало самому богу Атуму, творцу Вселенной.
В главе 175 «Книги мертвых» приводится диалог между покойным египтянином и Атумом. Египтянин уже успел пройти суд Осириса и был признан достойным загробных радостей. В этом случае усопшего обычно отождествляли с Осирисом, причем до такой степени, что он начинал носить имя этого бога и в определенной степени им же и становился. В переводах «Книги мертвых» египтянина именуют теперь либо «Осирис N» (где N – старое, земное имя), либо даже просто «Осирис».
Сначала новоявленный Осирис выспрашивает у Атума подробности своего грядущего загробного быта.
«Говорит Осирис N:
“О Атум, что это значит, что я отправляюсь сюда. Ведь здесь нет воды и нет воздуха. Это место такое глубокое, такое темное и такое пустынное!” – “Здесь живут в спокойствии сердца”. – “Но ведь здесь нет любовных наслаждений!” – “Я дал просветление вместо воды, воздуха и любовных наслаждений и спокойствие сердца – вместо хлеба и пива, – молвил Атум. – Ты улицезреешь, что я не дам тебе страдать от лишений”».
Надо сказать, что Атум слегка сгустил краски – пропитание усопшему египтянину полагалось вполне реальное и одним «спокойствием сердца» оно не ограничивалось. В этой же главе «Книги мертвых» бог Ра говорит о покойном: «Миллионы, сотни тысяч, десятки тысяч и тысячи ‹…› [ему] даны хлеб и пиво, быки и птицы и все прекрасное и чистое, больше, чем найдется воды в речном потоке. ‹…› миллионами утверждены перед ним; напитки тысячами дарованы ему; пропитание его прекрасное…»
Из других источников тоже известно, что египтян, которые успешно прошли суд Осириса, в загробном мире кормили, и кормили неплохо. Помимо того что они могли пользоваться снедью, нарисованной на стенах гробниц, существовали особые богини, ответственные за их пропитание в Дуате. Так или иначе, окончательно успокоившись по поводу снабжения, покойный решает прояснить вопрос о том, как долго будет длиться его загробное существование.
«А каково время жизни?» – говорит Осирис. Атум отвечает ему: «Ты будешь пребывать миллионы миллионов лет, время [твоей жизни] – миллионы лет. [Когда-нибудь] я уничтожу все, что я создал. Эта Земля вновь станет хаосом и наводнением, как было вначале. [Только] я, я и Осирис [останемся в живых], и я приму облики змей, которых не знают люди и не видели боги”»{87}.
Ответ Атума не вполне понятен. С одной стороны, он грозится уничтожить весь мир и возвратить его к первоначальному водному хаосу. С другой – обещает вечную жизнь Осирису, а в лице этого бога – и всем тем покойным египтянам, которые с ним отождествляются. Значит ли это, что после наступления Конца Света усопшие будут вечно существовать в Нуне (где, вероятно, можно сохранить «спокойствие сердца», но вряд ли будут доступны «хлеб и пиво, быки и птицы»)? Или же катастрофа постигнет только живых, а для покойных каким-то образом сохранятся радости Дуата? Признаться, авторы настоящей книги не смогли найти ответа на этот вопрос.
Глава 2
Месопотамия
(шумеро-аккадская мифология)
Шумеро-аккадская мифологическая Вселенная была сотворена очень давно. А появление самих шумеров, если верить их собственным свидетельствам, датируется временем, которое мы сегодня можем соотнести с эпохой неандертальцев и гейдельбергских людей.
На этот счет сохранилось немало документов. Шумеры были людьми аккуратными, любили учет и записывали на глиняных табличках все, что этому учету подлежало, в том числе имена своих царей – как реальных, так и мифических – и сроки их правления. Кроме того, у шумеров существовал обычай, за который современные историки им очень благодарны, – они обжигали свои таблички, превращая их в «вечную» керамику. Греки крито-микенской эпохи, например, тоже охотно наносили на глину самую разнообразную информацию. Но обжигать таблички у них не было принято, поэтому до наших дней дошли только те, которым довелось попасть в пламя пожара. Остальные же за несколько тысячелетий размокли или рассыпались.
Совсем иначе обстояли дела у жителей Месопотамии. Сохранившиеся в развалинах их домов и дворцов таблички исчисляются сотнями тысяч. На них увековечены законы и судебные решения, хозяйственные заметки, личная и деловая переписка, гимны богам, лирическая поэзия… Но сохранились также таблички и глиняные призмы со списками царей. Эта информация, уходящая в глубь тысячелетий, составляет так называемый «Шумерский царский список». Причем самые древние, допотопные (в буквальном смысле этого слова) цари правили в среднем по 30 000 лет. Те, что пришли им на смену после Всемирного потопа (который упоминается в списках), находились у власти по тысяче с лишним лет, а некоторые «всего лишь» по нескольку веков. Сроки правлений понемногу сокращались, пока наконец очередь не дошла до сына знаменитого героя Гильгамеша, Урнунгаля, правившего городом-государством Уруком 30 лет. Урнунгаль жил в XXVI веке до н. э. и считается уже лицом вполне историческим. Его отец Гильгамеш был лицом чуть менее историческим – хотя бы потому, что он сражался с чудовищным великаном Хумбабой и с небесным быком, которого послала ему богиня Инанна. Но Гильгамеш и правил 126 лет, в полном соответствии с тем, что он являл собой пограничный вариант царя, жившего на пересечении мифической и исторической реальностей.
Списки царей существуют, и каждый из них достаточно непротиворечиво соединяет мифологическое время с реальным. Один из таких списков, запечатленный на керамической призме[41], был найден в шумерском городе Ларса.
«Когда царствование было ниспослано с небес, царствование было в Эриду», – сообщает автор списка и называет двух владык с общим сроком правления 64 800 лет. Потом автор сообщает: «Я оставляю Эриду, ее царствование было перенесено в Бадтибиру»… Всего пять городов побывали местом престола допотопных властителей Месопотамии. Общий срок их правления составляет 241 200 лет. Затем «Потоп пронесся над всеми. После того, как Потоп пронесся над всеми, когда царствование было ниспослано с небес, царствование было в Кише»{88}.
Итак, мы знаем, сколько лет прошло от воцарения первого мифического шумерского владыки до того дня, когда волны шумерского Потопа стерли с лица земли почти все человечество (не считая праведника Зиусудры и его близких). Правда, справедливости ради надо отметить, что существует текст, из которого можно сделать вывод, что от возникновения людей до Потопа прошло, вероятно, 3600 лет[42]. Это аккадская поэма, получившая название «Сказание об Атрахасисе»[43] (о ней мы подробно поговорим далее). Но авторы настоящей книги приняли допущение, что царские списки резонно считать какими-никакими документами, а поэма, хотя бы и эпическая, – это все-таки художественная литература. Поэтому, приняв приведенные в ней сведения во внимание, тем не менее проведем наши подсчеты исходя из того, что от восшествия на престол первого шумерского царя до Потопа прошло 241 200 лет.
87
«Книга Мертвых». Гл. 175. Излагается и цит. по:
88
Призма Вельда-Бланделла (WB 444).