Въ Горбатовскомъ и Нижегородскомъ уѣздахъ, а также по симбирскому и казанскому пути въ Василъскомъ и Княгининскомъ, говоръ довольно чистый владимірскій: чово́, Ондрей, ёво, ёму, Степанъ; кесь, тея, ра́зѣ; мѣстами слышно: ине́и, друге́и, сухе́и, шти; батюшка, произносится какъ батшука. Есть рязанскіе (касимовскіе) переселенцы, которые акаютъ и цокаютъ.
Южная часть губерніи замѣчательна по переходу владимірскаго наречія въ рязанское. Въ Ардатовскомъ, въ части Арзамаскаго, Лукояновскаго, Сергацкаго, даже Княгининскаго уѣздовъ, цокаютъ и чвакаютъ, но различнымъ образомъ въ разныхъ мѣстахъ; всѣхъ тонкостей этихъ я не могъ еще разобрать, но три или даже четыре говора, перемѣшанные иногда черезполосно, ясно отличаются: на а, на о, на и, на е.
На о: Ну, нёшто, не́ даромъ сватъ Офоня ба́лъ, што добру слышь не быць: вишъ вёцоръ недоровымъ матомъ крыцалъ лѣшій; пріѣзжа’мъ, зна’шъ въ дзеревню, анъ Панфилъ и ба’тъ, робята, скорѣ́ на плоцину, ее ба’тъ прорвало! А зна́’шъ съ цово? Гдѣ це знаць! Воспо́дь спорыньи не даетъ.
Это владимірское наречіе, съ легкимъ цоканьемъ.
На а: Вцара́ шабёръ баку́лялъ, Яго́рій ба’тъ на дварѣ, пара́ приниматча́ за саху́; а Ягорій, старики баютъ, ляни́ва саха́! Нѣтъ, парь, ранняй пашни ня абрадуешься, и́шь какъ пады́ливатъ (наноситъ снѣжныя облака) на дварѣ-та...
Это рязанское, близкое къ касимовскому: кромѣ цоканья, изрѣдка слышно и чваканье.
На и: Ну, парнюга, бида, вусетта Калина баилъ съ Зарѣшнымъ, што таво и глиди́ пажаръ; собаки ваймá воютъ нацью́, инда страшна слышаць! И впрямь брати́сца у насъ собацонка завуваицъ, да и ну надъ передзнимъ угломъ ры́чча (рыться)!
Это что-то особенное, и кромѣ цоканья и чваканья (хотя не общаго) есть и дзеканье. Мѣстами слышишь: цыловѣкъ, дзеньги, черква, слу́ха’мъ (слушаемъ), уста́вили, вмѣсто оставили, ухо́та, угло́бли. Весь край этотъ коренной мордовскій, но онъ обрусѣлъ и заселенъ со временъ Грознаго, то ссыльными, плѣнною литвою, то переселенцами, для основанія поташныхъ майдановъ. Цоканье и чваканье проходятъ отсюда въ Тамбовскую губернію, за Шацкъ.
Въ Сергацкомъ вообще цокаютъ на а и на и, мѣстами чвакаютъ и дзекаютъ, а что всего замѣчательнѣе, по примѣру тамбовскаго и еще болѣе воронежскаго говора, обращаютъ средній родъ въ женскій: ета по́ля; вы́расла дре́ва атъ зимли́ до не́ба, на этимъ древи двинадцать суцковъ, на каждыимъ суцкѣ и пр. отчунь, маланья́, дзи́тситка, е́дыкай, слита́лись сыкалы́ (соколы), и пр.
Въ Лукояновскомъ говоръ на е: чесовня, причещенье, счесливый, въ редахъ, видѣлъ церя и церицу; наоборотъ: чалавѣкъ, чаво́, жалаешь, жава́ть; тутъ же: агнёвъ, глазо́въ, галковъ и пр.
Въ говорѣ Симбирской губ., вообще на о, нѣтъ ничего особеннаго; слышно е вмѣсто а, я, и: реды, чесы: онъ имѣ’тъ, съ того время, те’ѣ; мѣстами, у Ардатова симбирскаго, цокаютъ; вообще же не картавятъ.
Почти то же должно сказать о Казанской: особыхъ отличій нѣтъ. Мѣстами слышно: до́брыва, хоро́шыва, на́быльшій; кида'тъ, мѣша’тъ, ’мотри; въ Свіяжскѣ говорятъ: зелѣзо, стюдено́, прикраснѣющій, привеличающій; въ Чебоксарахъ: что́ это доспѣлось? Дѣ-пить доспѣть эдыкъ-та? Есть нѣсколько мѣстныхъ словъ.
Въ Самарской губ. говоръ саратовскій (на а), симбирскій и уфимскій (на о), по уѣздамъ и смежности губерній. Въ самомъ городѣ женщины жеманясь картавятъ: щ, ж, вмѣсто с, з; онѣ поютъ въ хороводахъ: Рожанъ мой, рожанъ, виноградъ желёный! Впрочемъ, губернія эта пестра переселенцами.
Оренбургская губ., заселенная искони инородцами, бо́льшею частью кочевыми, наполнилась рускими двадцати губерній втеченіе послѣднихъ ста лѣтъ; поэтому общаго наречія въ губерніи этой нѣтъ; но у старожиловъ образовались уже нѣкоторыя особенности. Около Уфы слышно много твердыхъ гласныхъ; говоръ отрывистъ; ы вмѣсто а: туды, сюды, отту́ды; наоборотъ: до́брай, сѣ́рай; я вмѣсто е, ѣ: мяшокъ, бяда, твятокъ, мядку (медку), брявно; наоборотъ: светой, време; и вмѣсто е: пиро, сило, тисать; г, д произносятся твердо, почти какъ к, т; нерѣдко слышится ш вмѣсто ч или ж; иногда слышно: пропали съ головамъ, и даже (какъ увѣряютъ) рѣзать говядинкамъ, вмѣсто ку. Гвоздёвъ, пнёвъ, окновъ; желтыимъ, хорошіимъ; богатѣющій (-ѣйшій), а сравнительная, усѣченно: умнѣ́, теплѣ́; ты обѣда’шь, онъ зна’тъ; текёшь, рѣка текётъ, мы лягимъ, моги́мъ, могитё, онъ смотри́лъ, ви́дилъ; смотряй, видай (смотри); сядись, ляжись; датчи, взятчи, имѣтчи.