«Молодец», — он мысленно похвалил Михаила и предложил:
— Давай на «ты». Для тебя я — Петр.
Якунин внимательно посмотрел ему в глаза, словно надеясь найти ответы на множившиеся у него вопросы, но промолчал.
— Ты же не Коломиец, у которого руки по локоть в крови. Ты, Миша, рабочая косточка. Тебя ждут дома, — сделал Петр новый ход.
Якунин изменился в лице, кончики губ дрогнули, и с них сорвалось:
— Обратной дороги у меня нет.
— Мы найдем ее вместе.
— Как? Я же дал подписку фрицам! А ты кто? Поч ему я… — Якунин осекся, и в его глазах промелькнул страх.
— Об этом, Миша, мы поговорим перед заброской.
— А до этого что?
— Ничего. Ждать!
— Ты — наш?! — в возгласе Якунина смешались радость и изумление.
Петр загадочно улыбнулся и, мягко подтолкнув его к двери, сказал:
— Пора идти, Миша, а то наши посиделки кое-кому не понравятся.
Якунин посветлел лицом и, кивнув головой, твердым шагом направился к двери. После состоявшегося разговора Петр был уже твердо уверен, что в лице Михаила обрел надежного помощника.
Следующий день внес в его душу смятение. После развода на занятия он направился к себе в кабинет, а когда вошел в штаб — похолодел: у двери Райхдихта возник Якунин, и в следующее мгновение он исчез в кабинете.
Глава 8
В том, что за дверью кабинета Райхдихта скрылся Якунин, у Петра не было ни малейшего сомнения. Эти характерную посадку головы и прямые плечи он не мог перепутать ни с какими другими. «Провал!» — обожгла его страшная мысль. После секундного замешательства, он заскочил к себе в кабинет и захлопнул дверь на щеколду.
«Предатель! Шкура! — проклинал он Якунина и ругал себя: — Дурак! Лопух! Развесил уши и попался. Это же надо, так глупо проколоться. И на ком? На том, в ком уже не сомневался. Эх, не успел выбраться из одной ямы, как угодил в другую. Теперь Райхдихт припомнит все».
Отбитые почки заныли и напомнили Петру о недавних пытках. Каждая клеточка тела откликнулась на боль, а перед глазами возникли перекошенные от злобы рожи коменданта и Райхдихта. Второй раз попадать в их руки он не собирался.
«Надо бежать! Сколько есть времени — пять, десять минут? Потом будет поздно: Гопф с Райхдихтом спустят с поводка свою свору и тогда конец, — лихорадочно соображал Петр. Взгляд упал на сейф. — Прихватить с собой картотеку на агентов и бежать».
Он торопливо зашарил по ящикам стола в поисках ключей, нашел связку и открыл дверцу сейфа. За ней тускло блеснули металлические коробки; в них лежали личные дела и учетные карточки на агентуру. Руки потянулись к той, на которой значилась литера «А1». Холод металла вернул ему способность трезво рассуждать.
«С такой бандурой дальше дежурного не проскочишь», — прикинул Петр и вытряхнул картотеку на стол. Его глаза искали подходящую упаковку, но тут в коридоре захлопали двери и зазвучали громкие голоса. Он сорвал застежку с кобуры, выхватил пистолет и бросился к окну. Под ним толкались инструкторы — путь во двор был отрезан. Живым Петр не думал сдаваться и направил пистолет на дверь. Шум за ней стих, и голоса отдалились от кабинета. Слабость охватила его, и рука с пистолетом плетью упала вниз. На непослушных ногах он прошел к двери и выглянул в коридор. В нем воцарилась сонная тишина, которую нарушал монотонный гул голосов, доносившийся из дежурки.
«Не все потеряно. Еще есть время», — воспрянул духом Петр и, возвратившись к столу, принялся запихивать в холщовую сумку картотеку. Карточки и учетные листы агентов с трудом лезли в нее и рассыпались по полу.
«Спокойно, не суетиться. Когда они хватятся, ты уже будешь за забором. А потом куда? Бежать, а там видно будет. Чего видно? Что вообще случилось? — задавался он этими вопросами. — Как что? Раскрылся перед Якуниным. На чем? А эти заходы с рабочей закалкой и дорогой домой. И что? Ты же предлагал ему искать эту дорогу вместе!
А может… Это была проверка! — Петр ухватился за эту мысль. — Точно! Сомнения в надежности Якунина у тебя возникли после изучения анкеты и биографии. Шахтер, да еще бригадир, попасть на фронт мог только в двух случаях: после ЧП на участке или добровольцем. Это насторожило, и ты стал наблюдать за Якуниным. Наблюдение усилило подозрение: хитрый большевик Якунин советскую власть не ругал, на занятиях, скорее, отбывал номер, чем пытался усвоить, каким образом провести советскую контрразведку. На пустой треп ты не купился. К тебе требовался особый подход. И я нашел», — выстраивал линию своей защиты Петр.