Выбрать главу

Умар возится в моих руках. Я опять касаюсь его лобика губами.

– То есть ты допускаешь вероятность возникновения каких-то новых угроз?

– Это неизбежность, учитывая то, какую должность я занимаю, – устало прикрываю глаза: – Замкнутый круг. Без нее я бы тебя мог не вытащить. С ней…

– Подвергаешь меня новой опасности?

– С ней мне не составит труда свести к минимуму все риски, – поправляю я. Динара, обдумывая мои слова, молчит.

– Прости, Муса. Но я вынуждена отказаться.

– Что ты имеешь в виду? – сощуриваюсь, затылком ощущая приближение очередного глобального пиздеца.

– Сначала отец, теперь ты… Я устала быть разменной монетой в играх, пусть даже на самом высоком уровне, – с губ Динары слетает испуганный смешок. – Я прошу тебя дать мне развод.

Глава 16

В тихой комнате ее слова прокатываются эхом и улетают в приоткрытую форточку. Я их, конечно, слышу. Я понимаю смысл. И что она не шутит…

Умиротворенную пастораль сонного утра стремительно заливает алым. Цвет идет от углов, пропитывает край и устремляется к центру нежной акварели, словно кто-то перевернул банку с маслом.

Сдержать собственный темперамент стоит всех сил. Отчаянно визжат тормоза, в ушах свистит ветер и наотмашь по лицу лупит.

Ярость, ревность, желание во что бы то ни стало подчинить и наказать за саму мысль об этом выжигает нутро до черных обугленный краев. Дышать нечем. Процесс горения напрямую высасывает кислород из легких. И, кажется, я еще не сдох лишь потому, что все это время дышу сыном. Вдох – тальк присыпки, детского белья и мо-ло-ка – выдох. Вдох – выдох.

Прежний я схватил бы ее за волосы, утащил бы в свою берлогу и посадил под амбарный замок.

Новый я пытается, сука, войти в положение.

Вдох – тальк присыпки, детского белья и мо-ло-ка – выдох.

Погладить хрупкую спинку сына. Опять коснуться губами лобика. Напомнить себе, что я виноват перед этой девочкой. А значит, некого винить, что в итоге она не вывезла.

– Наверное, я плохо объяснил. Повторю…

– Муса, – шепчет она. – Я все понимаю, правда. Дело в другом. Я просто не хочу…

– Чего не хочешь? – цепенею. Кровь в венах кипит. Действительно кипит, оказывается, это не дурацкое расхожее выражение. Кипит, сворачивается и оседает безобразными грязно-рыжими ошметками.

– Жить, как жила. Отдай мне, пожалуйста, Умара. Он уже, наверное, проголодался.

Она тянет руки. Я отступаю на шаг, сильнее прижимая сына к груди.

– У тебя кто-то есть?

– Ты спятил?

Глаза Динары округляются. Словно мой вопрос ее на самом деле шокировал. Голубая венка на шее дрожит.

– В том спортзале, куда ты таскаешься, да?

– Ты за мной следишь? – ахает и прикрывает ладошкой рот.

Не то, ой, не то ты мне отвечаешь, девочка. Подумай, блядь, еще раз. И исправься. Не доводи до греха…

– Отвечай.

В глазах Динары ужас. На висках хрустальным бисером собирается пот.

– Отдай мне ребенка. И прекрати нести чушь! В зал я хожу, потому что он недалеко от дома, а я хотела привести себя в форму, чтобы… – Динара осекается. Поджимает дрожащие губы и опять тянет руки к Умару: – Пожалуйста. Ты меня пугаешь. Отдай мне сына.

– Ты не договорила. Чтобы…

– Чтобы тебе нравиться, доволен?! – взрывается Динара и агрессивно выдергивает из моих рук Умара. Чтобы ему не навредить – отдаю. – Теперь это неважно, – шепчет, пряча лицо у мелкого на плечике.

Так, ладно. Я все же переборщил. Но она тоже хороша – «дай мне развод!».

Прихожу в себя. Приглаживаю ощетинившиеся нервы.

– Ты вроде… кхм… в порядке.

Сползаю взглядом по безразмерной толстовке, которая скрывает все, к точеным ногам. Если Динара и поправилась, то это совершенно незаметно. Меня нездорово швыряет от одной темы к другой. Динара вскидывает длиннющие ресницы. В ее глазах – надежда, которую ей не удается скрыть. Девочке хочется мне нравиться. Тут между нами все как в старые добрые времена, что бы она там ни говорила.

О разводе, блядь.

Значит, на это и надо давить. Чтобы она выбросила из головы эту блажь. Здесь не подойдут безотказно работающие прежде схемы. Вглядываюсь в ее лицо. Ощупываю плечи и проступающую под флисом грудь. Наверное, главные изменения, которые с ней случились, произошли действительно не с телом. Динара повзрослела. Изменилась. Что-то для себя решила… И я, конечно, мог бы через коленку сломать ее сопротивление, но зачем мне марионетка рядом?

– Когда у Умара следующий сон? – спрашиваю нейтральное.

– Сейчас покормлю, и сразу. А что? – взволнованно облизывает губы.

– Хочу тебя разглядеть.