– Как ты сам говоришь, без выкрутасов, – предупредила она. – Стоит мне тебя толкнуть, и они сразу поймут, кто тут враг. Будет потом что рассказать внукам.
Она шла по собачьему морю уверенно, как своя.
Вот и лестница.
– Можешь отпустить мою руку. Ты уже большой мальчик.
Призрак обессиленно опустился на ступеньку.
– Чего тебе нужно?
– Я же говорю: отведи меня туда, где он жил.
Только не спрашивай снова – кто. А то я позову Азазеля.
– Зачем тебе туда? Цветочки положить?
Она низко наклонилась к нему.
– Посмотри на меня, индеец. Посмотри хорошо.
Я – Тали. Та самая. Та самая Тали, которой тут так много, на каждой стене.
11
Тали поселилась на этаже гидов, рядом с Хели и Мамаритой. Просто вытащила из общей груды пару матрасов, отволокла в женский угол, плюхнулась по-хозяйски, с вызовом глянула серыми глазами на растерявшихся от такой наглости обитателей уровня Эй-восемь – что, мол, не нравится?.. – ничего, перетопчетесь! В ней вообще чувствовалась сила человека, которому не требуется нравиться кому бы то ни было. Человека, который просто приходит и берет. Язык не поворачивался объяснять ей, что здесь необходимо работать, что в Комплексе забесплатно только собаки лают. Тайманец попробовал было выступить на эту тему, но Тали заткнула его на полуслове.
– Знакомая тряпка, – усмехнулась она, кивнув на его ветровку, взятую из вещей Дикого Ромео. – Как тебе за покойником носить, не холодно?
Сказала, как дубиной по голове огрела.
Тайманец поперхнулся, бормотнул что-то себе под нос, но вслух заводиться не стал – с вредными ашкеназскими телками лучше не связываться. Уцепился за хелин сочувственный взгляд, вздохнул с облегчением: вот кто его тут понимает, вот кому он нужен – зачем с другими заводиться?
Сама Хели отнеслась к новой соседке настороженно; осуждающе поджимала губы, но помалкивала, мнения не высказывала. Зато с безмятежной точки зрения Мамариты не изменилось ничего – ну разве что прибавилась еще одна горсть крупы в утренней каше, еще одна тарелка супа в обеденное время. А вот Беер-Шеве в Тали не нравилось все – ее подчеркнутая независимость, ее возмутительное холодное высокомерие, ее причастность к гибели друга. Временами он явно вскипал от раздражения, хотя и боялся вступать в открытую конфронтацию. Да и как не бояться этого насмешливого сероглазого взгляда, пробивающего твою переносицу насквозь, до самых проклятых тайн?
Был в его неприязни и оттенок ревности:
Чоколака с появлением Тали напрочь потерял голову. В него словно вселился влюбленный дух покойного Ромео – хотя, к счастью, и не в такой всеобъемлющей степени. Эфиоп не претендовал на многое, просто пожирал Тали своими черно-белыми глазищами – издалека или вблизи, когда ей требовалась какая-нибудь помощь. Вообще говоря, она справлялась сама, но ходить по Комплексу в одиночку пока не могла. К большому огорчению Чоколаки, в провожатые Тали обычно выбирала Призрака – наверное, потому, что услуги рядового гида не соответствовали ее королевскому статусу.
– Зачем ты ее водишь? – кипятился Беер-Шева, отведя Призрака в сторону. – С каких это пор каждой хомячихе дают по персональному гиду? Да еще и бесплатно? Или она тебе дает где-нибудь в куче мусора?
– Она не каждая, Беер-Шева, – терпеливо объяснял Призрак, – и ты это прекрасно знаешь. Что ты предлагаешь? Звать Русли, чтобы связал ее и вынес отсюда силой? А по дороге еще, может, и попользовался бы? Как ты думаешь, Дикому Ромео бы это понравилось? Он ведь друг тебе был, а это типа его Джульетта. Имей уважение…
Беер-Шева сдавленно вздыхал. Обычно громогласный, беседы о Тали он вел свистящим полушепотом, словно боялся, что она услышит.
– Сколько это еще продлится, Призрак? Достала она меня во как! Жили не тужили, и вот на тебе!
– Откуда мне знать? – пожимал плечами Призрак. – От нее зависит. Когда-нибудь да надоест. Ты же видишь, она не из наших, не такая, как все мы. Значит, долго не продержится, натешится и слиняет. А водить ее надо, никуда не деться. Что, легче будет, если она с крыши навернется? Опять полиция, следствие и прочее. С Ромео легко прошло – он лунатик, а лунатики сами падают, бывает. А с этой не получится. Может, она из семьи какой-нибудь важной… – видишь, какая гладкая…
– Как ты, – неприязненно ввернул Беер-Шева. – Гладкая, как ты. Два сапога пара. Ты ведь тоже на нее запал – скажешь, нет? Что вы только в ней нашли, в этой… Ну, ты еще ладно, но Чоколака…
– Дурак ты, Беер-Шева, – краснея, отвечал Призрак. – При чем тут это? И чего ты так взъелся? Чем она тебе так мешает? Она, если хочешь знать, пользу приносит. С собаками, например…