Да-да, именно это он ей и скажет. Это хороший повод подойти – не просто так, а с делом, с разговором… Тали сидела у стены на матрасе, читала новости с экранчика айфона. Когда Призрак подошел, она поднялась и, не глядя на него, не сказав ни слова, вышла из комнаты. Он не удивился, потому что знал: сейчас нужно идти следом и ни о чем не думать, всего лишь идти, и все. Они дошли до торцевой комнаты – той самой, откуда столетие назад наблюдали за демонстрацией жукачек. В оконном проеме под сияющей синевой неба зеленел плюшевый склон, по шоссе, натужно рыча, полз грузовик. Рядом с будкой охранника стоял полицейский джип; двое пограничников, прислонившись к капоту, потягивали кофе из кружек.
– Тали… – сказал Призрак ей в спину.
Она обернулась и обняла его; он почувствовал на лице прикосновение ее волос, ее губы на своих губах и перестал думать о чем-либо.
– Почему ты так долго не приходил? – прошептала Тали. – Я чем-то обидела тебя? Что случилось?
Призрак смотрел на ее шевелящиеся губы – их вкус еще не растаял у него во рту, и казалось странным, что такое неимоверное чудо может предназначаться еще и для речи. Он снова потянулся к поцелую, но Тали повернула голову, и ему достались висок, ухо и безумно дорогой завиток волос над шеей – ничуть, как выяснилось, не хуже. Тали тихонько засмеялась – это был такой же смех, который он слышал от нее позавчера наверху – особый смех счастья, и счастьем было сознавать, что причиной этому смеху был именно он, и никто другой.
– Подожди, – пробормотала она, отстраняясь. – Не надо. Странный вы ухажер, господин Призрак. То сутками внимания не обращаете, а то набрасываетесь на бедную девушку, аки лев рыкающий… Что происходит?
– Я люблю тебя, – объяснил он.
– Знаю, – кивнула Тали, – но я не об этом спрашиваю, глупый. Что происходит вообще?
– Вообще… – Призрак нахмурился, чтобы привести мысли в относительный порядок. – Вообще плохо. Полиция облаву готовит. Барбур, похоже, не вернется. Бомжи бегут, и нелегалы, видимо, тоже. Но хуже всего, что Беер-Шева уходит, а с ним и Чоколака…
– Неразлучная парочка… – улыбнулась она.
– Ну да. Никогда не мог понять, что держит их вместе.
Тали подняла брови.
– Это просто, милый. Ни один из них не уверен, кто именно столкнул с крыши того парня. Вот и приходится все время держать перед глазами другой, щадящий вариант. Возможно, мол, виноват не я, а как раз-таки он… Так легче справляться. Они теперь повязаны навсегда – больше-то свидетелей нет.
Призрак покачал головой. Что ж, возможно, и так. Они еще стояли рядом, почти вплотную, но уже не так тесно, не так близко, как прежде, – будто из десятка-другого прозвучавших слов соткалась сама собой незримая занавесь, перегородка, стена. Слова, слова… – их уже набралось слишком много, а теперь Призрак еще и подыскивал новые – те, которые должны были объяснить Тали значение ухода Беер-Шевы. Собственно, с этой мыслью он и шел к ней – до того момента, как она обернулась, чтобы закинуть руки ему за шею.
– Как бы то ни было, – проговорил Призрак, стараясь сосредоточиться, – теперь ситуация изменилась к худшему. Знаешь, я ведь придумал план, как нам достать эту гадину.
– Да, – глядя в сторону, тихо сказала Тали.
– Через Муху, – продолжал он. – Есть тут такой бедуин, помогал Барбуру с контрабандой. Он мог бы отвезти нас в Рамаллу… и обратно. А заплатить ему можно теми пакетами… ну, теми, которые лежат наверху, в нашей комнате. Помнишь?
Она отрешенно кивнула. Призрак глубоко вздохнул. Теперь, после того как он обрисовал ей направление своих искренних усилий, настало время объявить об их провале. Не по его вине.
– Ну вот. Короче, я стал думать, как сформировать команду. У Тайманца есть автомат, поэтому…
– Подожди… – вдруг перебила его Тали. – В любом случае прежде всего нужно узнать ее адрес. Сначала адрес, а потом все остальное.
– Адрес? – удивленно переспросил Призрак. – Муха знает в Рамалле все ходы и выходы…