И в Татарстане, в Тетюшах, также установили памятник “Царь-рыбе”, но на этот раз огромной белуге, пятиметровой длины, лежащей на трех больших деревянных бочках.
На Волге, в окрестностях города, такие рыбы-великаны в начале XX века облавливались часто, причем, как утверждают жители Тетюшей, икры у них было не менее чем по 300 кг.
Обилием осетровых рыб, с незапамятных времен, также всегда славилась Керчь. В столице Боспорского царства, производилась даже чеканка монет с изображением осетра. Почему бы не установить памятник осетру в Керчи, бывшей столице древнего государства, чтобы не забывали эту восхитительную и ранее многочисленную в Азовском море рыбу? Основой процветания экономики Боспора всегда была красная рыба и хлеб.
Многие жители Керчи не забыли еще те неизгладимые советские времена, когда на рынках они покупали, и весьма недорого, осетровые тушки, а в праздники - черную икру.
Можно было бы поставить скульптуру осетра или белугу, размерами не менее трех метров, на набережной Керчи, чтобы наше дети и внуки хотя бы по памятнику представляли, какая рыба ранее водилась в Азовском море.
Есть также предложение горожан увековечить керченскую сельдь. Наверное, нет ни одной рыбы, пользующейся такой популярностью в питании человека, в европейских странах, как сельдь. В Голландии даже существует праздник селедки. Он обычно происходит, когда приходит первое судно с уловом этой превкусной, по их мнению, рыбы. Голландская сельдь была известна на Руси еще с XV века. В Новгороде она была весьма популярна и ее закупали тысячами бочек. И уже в XVI веке она стала одним из основных блюд русского народного стола.
В Гааге жители города поставили большой многофигурный монумент селедке – кормилице.
Это, можно сказать, - скульптурный шедевр. В центре его девочка, с удовольствием поедающая селедку. Туристы со всего мира, приезжающие в Гаагу, никогда не обходят стороной этот памятник..
Девочка, поедающая селедку. Гаага
Керченскую сельдь, также как и хамсу, добывали в Керченском проливе с античных времен. Мне приходилось изучать пробы чешуй добытых с засольных ям древнего городища Тиритаки (близ Керчи), любезно предоставленных мне археологами. Так вот, более 50% рассмотренных чешуй, (в некоторых ямах более 80%,) были из семьи сельдевых (хамса и сельдь). Сельдь была не только любимой рыбой жителей древнего города Пантикапей, но и, как упоминают об этом римские летописи, одной из основных статей экспорта, также как и осетровые.
Как считают многие любители этой рыбы, среди всех сельдей, во всем Мировом океане, самая вкусная – керченская, которая выделяется особо хорошими вкусовыми качествами. Она славится тем, что имеет нежную консистенцию слегка розоватого жирного мяса, сладковатого на вкус. Это ее отличительная черта отличает ее от всех других сельдей мира. Кремлевские историки в новой книге “Ближняя дача вождя” рассказывали, что И. Сталин очень любил рыбные блюда, а среди них выделял керченскую и дунайскую сельдь.
Мастер пера М.Булгаков, среди изобилия деликатесных продуктов в Елисеевском магазине в Санкт-Петербурге в своем романе “Мастер и Маргарита”, выделил именно керченскую сельдь и никакую другую. В. Высоцкий воспел ее в своих песнях. Керченская сельдь - слава и гордость крымских жителей.
Разве не заслуживает эта рыбка, возвеличенная М.Булгаковым и столь любимая керчанами, увековечивания в бронзе? Памятник можно сделать просто, без изысков, в оригинальном стиле - бронзовую бочку, с надписью “Сельдь керченская отборная”, с котом Бегемотом, как в сцене его знаменитого романа, когда в Елисеевском магазине кот Бегемот извлекает из бочки сельдь за хвосты.
Уверяю вас, памятник с вышеуказанной скульптурной композицией, будет олицетворять, так же, как хамса или осетр, лицо рыбацкого города Керчь в нашей стране и, конечно, привлекать туристов. Поставили же благодарные жители Гааги монумент атлантической селедке!
Теперь я вкратце расскажу вам о необычайном “памятнике” одной из удивительных рыб, которую моряки часто встречают в океанских рейсах. Это – летучая рыбка.
О летучих рыбах с благодарностью упоминали практически все моряки потерпевших кораблекрушения, и просто мореплаватели. Оставшись одни в шлюпке, после кораблекрушения, в безбрежном океане, без воды и пищи, обессиленные люди последнюю надежду на спасение связывали с летучими рыбами. Смастерив из тряпок импровизированный самодельный парус, они по утрам собирали на дне шлюпки богатый урожай этих рыбок. Поскольку летучие рыбы не видят в темноте, они налетают на парус, падают и, таким образом попадают в шлюпку. Несчастные и голодающие моряки высасывали из них живительную влагу, ели, и таким образом поддерживали в себе жизнь, пока не приходило спасение. Капитан Джофуа Слокам в одиночном плавании на “Спрее” писал в своих дневниковых записях “После каждой ночи я собирал урожай свежей рыбы, в шпигатах у подветренного борта, куда натыкались на парус летучие рыбы. Они возмещали мне отсутствие свежего мяса”.