И, говоря об Андрее Белом, нужно подчеркнуть, что он был наиболее глубоко связан с идеалистическим существом мировоззрения символизма. Поэтому путь к социализму оказался для него наиболее трудным и сложным. Приняв социалистическую революцию в 1917 году, Белый в философских основах своего мировоззрения до самой смерти остался связан с идеалистическим миросозерцанием того основного крыла русского символизма, теоретиком которого он был в дореволюционную эпоху.
В 1902 году вышла первая книга Белого «Симфония (2-я, драматическая)». Всего Белый написал четыре «Симфонии»: 1-ю — героическую — «Северную Симфонию» (написана в 1900 г.); 2-ю, драматическую (1901); 3-ю — «Возврат» (1902) и 4-ю — «Кубок метелей», над которой он работал с 1902 по 1907 год. Своими «Симфониями» Белый сразу же занял место крупнейшего представителя русской символической прозы, писателя-новатора, чьи эксперименты имели программное значение для всего движения русского символизма. Все «Симфонии» представляют собой развитие единого круга интересов и, в известной мере, единого круга тем. Возникли они в той идейной атмосфере, в которую Белый попал в кружке М.С. Соловьева. В мемуарах Белый прямо пишет: «Я заговорил на жаргоне квартиры; жаргон оформил и заострил: вышел язык „Симфоний“». Мистико-романтическая философия Вл. Соловьева была их истоком.
Свое романтическое стремление выйти за пределы окружающей действительности Белый выражает посредством обращения к музыке, считая, что музыка полнее всего передает его ощущение мира. Такое понимание роли музыки характерно для символистов.
А. Блок писал Белому 9 января 1903 года по поводу статьи Белого «Формы искусства» о значении музыкального восприятия действительности для эпохи символизма: «Наши времена поэзии ощутили как никогда, до пророчественного прозрения, двойственную природу вселенной, и именно ощутили музыкально, путем все большего отрицания пространственных образов и все большего прислушивания к „ритму“». И повествование в прозе у Белого подчинено законам музыкальной композиции. Принцип симфонии — большой музыкальной формы, каждая из частей которой разрешает общую тему не в ее логическом развитии, но в раскрытии психологических состояний, объединяемых в целое протеканием смысла и соотношением частей — Белый положил в основу построения своих «Симфоний». Музыкальность прозы Белого имела обоснование в ее романтическом характере. Эта музыкальность делала его прозу особым жанром лирики. Вот почему естественно для Белого соединение работы над созданием музыкальной прозы с разработкой им особых форм лирического стиха[1].
Здесь мы подошли к «Золоту в лазури».
Белый рано начал писать стихи. Первый его сборник «Золото в лазури», включавший стихи 1898–1903 годов, вышел в 1904 году.
Об этом сборнике впоследствии Белый отзывался резко отрицательно. В 1931 году, в предисловии к изданию своих стихотворений, пересматривая свои старые стихи, Белый писал: «Если бы я мог собрать иные из моих книг стихов, я бы их сжег… Особенно беспокоило меня „Золото в лазури“ нищенской формой стихов… нечеткость ритмов, безвкусие образов, натянутость рифм. Между тем задание было оригинально: любители моих стихов этого периода поверили мне „в кредит“, расслышали намерение сквозь тяжелые кляксы пера, его заляпавшие».
Незадолго перед смертью Белый радикально переработал «Золото в лазури» для своего предполагаемого собрания стихотворений. Однако самый характер критики Белым ранней редакции «Золота в лазури» и характер переработки им стихотворений этого сборника показывают, что Белому в последние годы его жизни был неясен смелый новаторский смысл его сборника, ибо то, что он принимал за «кляксы пера», — на самом деле было оригинальными особенностями стиля этой книги, имевшими большое значение для развития русской дореволюционной поэзии. Поэтому обращаюсь непосредственно к анализу «Золота в лазури» редакции 1904 года.
Очень характерно, что первоначально Белый не думал придавать заглавию этого сборника («Золото в лазури») символический смысл (см. предисловие к «Урне», 1909, стр. 11). О значении этого заглавия он писал в мемуарах: «Стоя посреди горбатых равнин [в деревне, в июле 1903 года. — Ц. В.] и ища забвения, я часами изучал колориты полей; и о них слагал строчки; книгу же стихов назвал „Золото в лазури“, „золото“ — созревшие нивы; „лазурь“ — воздух». Уже из этого истолкования заглавия видно, что в основе книги лежало импрессионистическое восприятие мира.
1
Характерно, что в его первом сборнике стихов «Золото в лазури» был целый отдел лирической прозы.