Виды – не абстракция, а реально существующие узлы (звенья) в общей биологической цепи.
Живая природа – это биологическая цепь, как бы разорванная на отдельные звенья – виды. Поэтому неправильно говорить, что виды ни на какой период не сохраняют постоянства своей качественно-видовой определенности. Говорить так – это значит признавать развитие живой природы как плоскую эволюцию без скачков.
В этих мыслях меня укрепляют экспериментальные данные по превращению твердой пшеницы (дурум) в мягкую (вульгаре).
Отмечу, что оба эти вида всеми систематиками признаются хорошими, бесспорными, самостоятельными видами.
Мы знаем, что среди твердых пшениц нет форм настоящих озимых, поэтому-то во всех районах с относительно суровыми зимами твердая пшеница культивируется только как яровая, а не как озимая. Мичуринцы овладели хорошим способом превращения яровой пшеницы в озимую. Уже говорилось, что немало яровых пшениц экспериментально превращено в озимые. Но все это относится к виду мягкой пшеницы. Когда же приступили к превращению, перевоспитанию твердой пшеницы в озимую, то оказалось, что после двух – трех – четырехлетнего осеннего посева (необходимого для превращения ярового в озимое), дурум превращается в вульгаре, т.е. один вид превращается в другой. Форма дурум, т.е. твердая 28-хромосомная пшеница, превращается в различные разновидности мягкой 42-хромосомной пшеницы, причем переходных форм между видами дурум и вульгаре мы при этом не находим. Превращение одного вида в другой происходит скачкообразно.
Таким образом, мы видим, что образование нового вида подготовляется видоизмененной, в ряде поколений, жизнедеятельностью в специфически новых условиях. В нашем случае необходимо воздействие осенне-зимних условий в течение двух – трех – четырех поколений твердой пшеницы. В этих случаях она может скачкообразно перейти в мягкую без всяких переходных форм между этими двумя видами.
Считаю небесполезным отметить, что стимулом для постановки вопроса глубокой теории – проблемы вида, вопроса о внутривидовых и межвидовых взаимоотношениях особей, для меня была и остается не простая любознательность, не просто любовь к голому теоретизированию. К необходимости взяться за эти теоретические вопросы привела и приводит меня работа над решением сугубо практических задач. Для правильного понимания внутривидовых и межвидовых взаимоотношений особей потребовалось ясное представление о качественных отличиях внутривидового и межвидового разнообразия форм.
В связи с этим по-новому предстала возможность решения таких практически важных вопросов, как борьба с сорняками в земледелии, подбор компонентов для посева травосмесей, быстрое и широкое лесоразведение в степных районах и многих других вопросов.
Вот что привело меня к пересмотру проблемы внутривидовой и межвидовой борьбы и конкуренции, а после глубокого и разностороннего рассмотрения и проработки этого вопроса – к отрицанию внутривидовой борьбы и взаимопомощи индивидуумов внутри вида и признанию межвидовой борьбы и конкуренции, а также взаимопомощи между разными видами. К сожалению, в печати я еще очень мало осветил теоретическое содержание и практическую значимость этих вопросов.
Я заканчиваю доклад. Итак, товарищи, что касается теоретических установок в биологии, то советские биологи считают, что мичуринские установки являются единственно научными установками. Вейсманисты и их последователи, отрицающие наследственность приобретенных свойств, не заслуживают того, чтобы долго распространяться о них. Будущее принадлежит Мичурину. (Аплодисменты.)
В.И. Ленин и И.В. Сталин открыли И.В. Мичурина и сделали его учение достоянием советского народа. Всем своим большим отеческим вниманием к его работе они спасли для биологии замечательное мичуринское учение. Партия и Правительство и лично И.В. Сталин постоянно заботятся о дальнейшем развитии мичуринского учения. Для нас, советских биологов, нет более почетной задачи, чем творческое развитие учения Мичурина и внедрение во всю нашу деятельность мичуринского стиля исследований природы развития живого.
О развитии мичуринского учения наша Академия должна заботиться так, как тому учит личный пример заботливого отношения к деятельности И.В. Мичурина со стороны наших великих учителей – В.И. Ленина и И.В. Сталина. (Бурные аплодисменты.)
Академик П.П. Лобанов. 1 августа заседание сессии не состоится Приглашаем участников сессии завтра посетить Экспериментальную базу Академии Горки Ленинские и познакомиться с ведущимися там исследованиями.
Слово для объявления предоставляется академику В.П. Мосолову.
Академик В.П. Мосолов. Участники экскурсии в Горки Ленинские должны собраться завтра в 11 часов утра во Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В.И. Ленина, откуда они поедут на автобусах в Горки Ленинские. (Заседание закрывается.)
ЗАСЕДАНИЕ ВТОРОЕ (Утреннее заседание 2 августа 1948 г.)
Академик П.П. Лобанов. Товарищи, разрешите продолжить работу сессии.
Есть предложение установить следующий регламент: утреннее заседание с 11 часов до 3 часов. С 3 часов до 6 часов – обеденный перерыв и с 6 часов до 10 часов вечера – вечернее заседание. Будут ли другие предложения по регламенту? (Нет.) Возражений нет? (Нет.) Принимается.
Есть предложение время для выступления установить 30 минут. Возражений нет? (Нет.) Принимается.
Переходим к обсуждению доклада. Слово имеет академик М.А. Ольшанский.
РЕЧЬ М.А. ОЛЬШАНСКОГО
Академик М.А. Ольшанский. Оценивая правильность той или иной теории, важно установить, в какой мере данная теория помогает практической работе. Если с точки зрения селекционно-семеноводческой практики сравнить мичуринское учение и менделизм-морганизм, то со всей очевидностью выявляется, что последний не только не помогает, но часто бывает вреден для дела. Мичуринская же генетика вооружает селекционеров действенными методами улучшения породных качеств семян. Остановлюсь на нескольких примерах.
Еще 10 лет назад в семеноводческой работе господствовала «научно обоснованная» теория невозможности улучшения породных качеств семян. Учение Иогансена о чистых линиях, отрицание наследственной изменчивости организмов под влиянием условий существования, механистическая трактовка процессов оплодотворения и отрицание творческой роли отбора служили «научной» основой семеноводства. Лишь после работ академика Т.Д. Лысенко стало возможным коренным образом перестроить семеноводство. С 1938 г. семеноводческая работа строится на основе учения о воспитании растений, внутрисортовом скрещивании, отборе. Именно на этой основе селекционные станции стали выращивать более урожайную элиту.
В настоящее время Всесоюзный селекционно-генетический институт и некоторые другие селекционные учреждения разрабатывают новый метод повышения урожайных качеств семян – на основе межсортовой гибридизации в условиях свободного опыления. На первых итогах этой работы Института остановлюсь несколько позже.
Под влиянием теории менделизма-морганизма в селекции перекрестно-опыляющихся растений широко применялся метод инцухта (принудительное самоопыление). Более того, этот метод считался основным в селекции перекрестников, вследствие чего много времени и средств было затрачено селекционерами впустую. Нередко этот метод, особенно в животноводстве, наносил и прямой вред. Работы мичуринцев по биологии оплодотворения позволили развенчать этот метод, являющийся порождением формально-генетической теории.
Действенность мичуринского учения ярко выявляется при решении вопроса о плановости селекционного процесса. Самая возможность планировать селекционную работу отрицается формальной генетикой. Вот почему менделисты-морганисты так яростно выступали против академика Т.Д. Лысенко, когда он экспериментально начал доказывать, что соответствующим подбором родительских пар можно в короткий, планово заданный срок вывести методом гибридизации новые сорта сельскохозяйственных растений.