Я случайно упомянул поваренную книгу, но она может служить нам еще одним примером: всякое сочинение этого жанра, столь же хорошо продуманное, как труд великого Жюля Гуффе[12], с большим умением и знанием дела излагает причины, по которым блюда меню подаются в том или ином порядке... Это же относится и к эротическим компонентам: они почти всегда одинаковы по существу, а ценность сочинения определяется лишь их последовательностью. Возьмем очень простой пример из другой области: разве Делли пришло бы в голову начать одну из глав своего романа следующим образом (попытаюсь сымпровизировать): «Поль де Бетонкрё танцевал с Элианой, и тонкие усы молодого человека касались щеки, нежно порозовевшей от оживления, царившего на балу»? Конечно, нет... Делли — не сумасшедшая, она начала бы с описания приготовлений к балу, платья Элианы, прибытия Поля, его танца с той высоченной потаскухой — мадам де Монтамбрей, сущей тигрицей, о которой мужчины переговариваются шепотом, и наконец, его возвращения к Элиане, у которой сердце разрывается от волнения. Делли — опытная стряпуха. Впрочем, не берусь судить, ведь я прочитал не все ее сочинения, возможно, она так и не доходит до описания подобных сцен... Но я пользуюсь ее именем как символом. Да, в эротической литературе есть свои четко установленные правила, и, пользуясь случаем, назову одну из самых крупных удач в этом жанре: произведение Николя Шорье, французского юрисконсульта, издавшего под псевдонимом Луиза Сигеа, молодая испанка, «Сотадическую сатиру на секреты Амура и Венеры» (это сочинение выходило также под именем Мерсия и заголовком «Изящество латинского языка»). Заметим мимоходом, что Николя Шорье поныне остается великим мастером мнимого перевода — на мой взгляд, весьма похвального жанра. Чтобы описать вам стиль Николя Шорье, лучше всего прочитать... нет, не отрывок из «Секретов» (поскольку я немного застенчив и легко краснею), а комментарий Форберга из уже упомянутого «Учебника»:
«Трудно сказать, что в этой книге восхищает больше: изящество слога, всегда отточенного и изысканного, но вовсе не манерного, веселые и прелестные шутки, яркие блестки латинской эрудиции, богатый, роскошный язык, украшенный, словно драгоценностями, отборными, ослепительными словами и фразами, источающими аромат античности, или же непревзойденное мастерство, с которым автору удается удивительно разнообразить одну и ту же тему».
Поразмыслив, я все же решил привести отрывок из шестого диалога, дабы показать вам, до какой искренности способен возвыситься французский юрисконсульт... Это цепочка размышлений о плотских неудобствах при любовных утехах:
«Известно множество поз, которые нельзя принять в жизни, даже если бы суставы и поясницы тех, кто соединяются ради таинств Венеры, были невероятно гибкими. По мере размышлений и раздумий в голову приходит множество идей, которые невозможно осуществить. Точно так же, как нет ничего недостижимого для пылких желаний, нет ничего затруднительного и для безудержного, необузданного воображения. Оно проникает, куда пожелает, любым путем, который опробует; оно обнаруживает равнину, усеянную пропастями; однако телу не так уж легко приспособиться ко всем хорошим либо дурным фантазиям».
Я догадываюсь, что вы разочарованы этой цитатой, но мое широко известное целомудрие не позволяет приводить другие примеры... Полагаю, это чуть ли не единственный отрывок, который можно зачитывать перед приличной и неподготовленной аудиторией. Итак, подытожим и продолжим. Эротическая литература, прежде всего, играет образовательную и стимулирующую роль. Она может также служить паллиативом: если у капитана всадников на верблюдах, заблудившегося в пустыне, где на горизонте не видать никакой Антинеи, под рукой окажется хорошая эротическая библиотека, наверняка, она поможет ему скоротать время куда веселее, нежели полное собрание сочинений Анри Бордо[13]. Правда, это слишком очевидный, ограниченный и банальный пример. Однако эротическая литература является прибыльным источником доходов для молодых живописцев и талантливых рисовальщиков, которые могут, иллюстрируя классику жанра, очень быстро заработать деньги и завоевать репутацию. С общегосударственной точки зрения, эротическая литература — одно из лучших средств повышения рождаемости, какое только можно придумать. Процитируем «Подвиги юного Дон Жуана» Гийома Аполлинера. Обрюхатив служанку Урсулу, свою сестру Элизу и тетушку Маргариту, герой делает вывод: «За один день я стал крестным отцом Урсулиного малыша Роже, Элизиной крошки Луизы и тетушкиной малышки Анны — все дети родились от одного отца, но никогда об этом не узнают. Надеюсь, у меня еще будет множество других, и тем самым я выполню свой патриотический долг — увеличивать население своей страны». На этой оптимистической ноте книга и заканчивается. С точки зрения будущего, эротическая литература, побуждающая мужчин и женщин к разнообразным любовным связям, подготавливает почву для тех мер, которые неизбежно придется когда-нибудь приняты например, для принудительной полигамии (и уверяю вас, я вовсе не противник полиандрии — нужны ведь и передышки). Отметим мимоходом, что женщины-авторы достойных произведений в данной области встречаются крайне редко, их практически нет, и эту лакуну предстоит заполнить. Мне могут назвать имена Сапфо и Билитис, но они работали в довольно узкой сфере... А вторая, право, переведена с греческого примерно так же, как Луиза Сигеа с испанского. Как так случилось, что нет почти ни одной писательницы, стремящейся отомстить за подчас достаточно грубое обращение, которому подвергают ее сестер соответствующие авторы-мужчины? Но это отступление завело бы нас слишком далеко, и я вынужден ограничиться постановкой вопроса, всячески побуждая к его решению добровольцев... Эротика женских романов все еще остается слишком нюансированной, а порой и чересчур фрейдистской, как, например, в «Отражениях в золотом глазу» Карсон Маккалерс, и ни одна женщина пока не отважилась злоупотребить на бумаге мужчинами так же, как последние часто злоупотребляют ими самими. В эпоху, когда наши дорогие подруги, наконец, обрели право голоса, полагаю, пора бы им уже эмансипироваться и в этой области.