«Эти люди, — подхватывает Эрнест Джонс[14], — испытывают тайное влечение к различным соблазнам, но прилагают все силы для того, чтобы уберечь от них других. В действительности же, под предлогом защиты других, они защищают самих себя, поскольку в глубине души боятся собственной слабости».
Наверное, вы уже понимаете, куда я клоню. Напомню еще раз, как опасно полагать, будто книга способна влиять на читателя... В таком случае после рассказа о первом убийстве на земле не осталось бы ни одной живой души... Наконец-то я формулирую очевидный факт, к которому мы приходим: эротической литературы не существует. Точнее, любая литература может считаться эротической, поскольку все сказанное можно повторить слово в слово, лишь заменив непристойность эротикой, как это уже случалось в прошлом. Всегда нужно выбирать одно из двух: либо мы понимаем, что читаем, и, стало быть, уже несем это в себе; либо не понимаем — ну и в чем же тогда зло? Утверждая, будто книга способна внушить нам желание сделать то же, что в ней описано, мы грешим против истины. Ведь если мысленно перенестись в ту эпоху, когда были придуманы все эти приятные эротические обычаи, придется признать, что они пришли в голову кому-то первому, причем без всяких учебников... Насколько мне известно, человек предшествовал книге, а не наоборот.
Признаем также, что мужчина и женщина, рожденные на необитаемых островах вне контакта с цивилизацией и пребывающие в нормальном состоянии, которые затем познакомятся друг с другом, по-прежнему защищенные от внешних вмешательств, наверняка очень скоро узнают целую кучу разных вещей... Опыт приобретается легко.
Разумеется, истина заключается в том, что эротическая литература существует только в мозгу эротомана, и нельзя утверждать, что описание, скажем, дерева или дома менее эротично, чем описание пары искусных любовников... Главное — определить душевное состояние читателя... Октав Мирбо[15] в «Дневнике горничной» рассказывает историю о старом господине, которого погружала в подобное состояние обычная женская туфелька... А что сказал бы этот старый господин о рекламных листках Аржанса или Перуджи? Нужно ли осуждать Аржанс и Перуджу или, не опускаясь до этого, можно ли утверждать, что рекламные агентства Аржанса, Перуджи и других городов являются эротическими изданиями?
Я все же полагаю, что можно... Именно поэтому проблема пользы эротической литературы, в конечном счете, сводится к проблеме пользы от литературы вообще. Иными словами, я не в силах ее разрешить... В заключение этого бессвязного монолога обращусь к восхитительному Форбергу:
«Ви́на, поставленные на стол, возбуждают пьяницу, но оставляют равнодушным трезвенника. Точно так же чтение этого рода, возможно, распаляет развращенное воображение, но не оказывает никакого воздействия на целомудренную и воздержанную душу».
Ду́шу, которой, вне всякого сомнения, обладают все присутствующие, включая самого докладчика.
14
Эрнест Джонс (1879-1958) — английский психоаналитик, один из самых верных последователей 3. Фрейда.