— Видишь? Я так и знал… Ты нервничаешь.
Он прав. Нервничаю. Но не совсем из-за конкурса. Я проделал весь этот путь, и осталось продержаться считаные часы, а я весь день смотрю на дверь, ожидая, что в любую минуту в нее ворвутся директор с соцработником, недовольные и сердитые, и, прервав занятие, уведут меня с собой. Сначала будут допрашивать в комнате с видеокамерой на стене, начнут спрашивать, убил ли я мать, где ее несчастная собака, почему мать завернута в полиэтилен, задушил ли я ее, пока она спала. Потом решат, куда меня отправить: в исправительную колонию или в детдом. Я понимаю, что мне без разницы куда. Для меня все одинаково.
Картер старается меня подбодрить.
— Не переживай. Ты же готовился… целый год. Тем более это всего лишь конкурс по произношению слов.
Готовился. Г-О-Т-О-В-И-Л-С-Я. Готовился.
Мы заканчиваем обедать и возвращаемся в класс, где минуты ползут, как годы.
Весь день я не слышу ни слова из того, что говорит учитель. Хорошо, что школы осталось два дня. Домашнего задания не дают, и вообще, сдается мне, нам просто нечего будет делать до самого седьмого класса. Последние два дня мы даже учимся только до обеда. Так зачем вообще приходить?
Меня уже здесь не будет. Я буду смотреть на мир из грязных окон со сломанными ставнями.
Я слышу тихий щелчок сверху. Это школьное радио. Так бывает, когда директор собирается сделать объявление.
— Прошу шестиклассников, которые принимают участие в конкурсе произношения слов по буквам, собраться в актовом зале. Миссис Пенни встретит вас у входа.
У меня расширяются глаза, сводит живот. Картер смотрит на меня и улыбается во все зубы. Я хватаю вещи и, стараясь не бежать, выхожу за дверь.
Когда оказываюсь у актового зала, там перед двустворчатой дверью уже собралось несколько детей. Мы ждем еще десять минут, пока миссис Пенни выдает бейджики и заводит всех внутрь. Она усаживает нас на места для зрителей, а сама становится впереди и рассказывает, как все будет проходить: где нам стоять, что будет, если мы ответим неправильно, а что — если правильно, как методом исключения будет определяться победитель. Она указывает на большой стол сбоку от сцены, где установлена дощечка с двумя лентами — красной и зеленой. Я задумываюсь, где же голубая за первое место, и в этот момент замечаю маленький золотой кубок, сверкающий в свете огней рампы. Ленточки нет, зато есть настоящий трофей. Прямо как у папы.
Я смотрю на сцену. Там, разделенные на два ряда, будто наши персональные троны, стоят четырнадцать голубых складных стульев. Уже скоро я буду сидеть на одном из них. Миссис Пенни продолжает рассказывать о конкурсе, а потом объявляет имя прошлогоднего победителя среди пятых классов, Кайла Корри, который, как оказывается, в этом году также принимает участие. Потом она говорит об истории конкурсов произношения по буквам и о том, как гордится всеми нами. Я перестаю ее слушать и могу думать только о проигрыше и о том, буду ли я действительно так гордиться тем, что хотя бы принял участие.
Я вижу, что дети проходят вперед, и понимаю, что прослушал, как нас пригласили на сцену. Я поднимаюсь, занимаю место и жду. На часах 14:40. Конкурс начинается в 15:00. Раздается звонок, и через несколько минут места для зрителей начинают занимать родители и ученики. В конце зала я вижу Картера. Он машет мне и кривляется в знак поддержки. Я рад, что он здесь.
Я смотрю на детей, которые сидят на стульях вокруг меня. Среди них трое мальчиков, а остальные девочки. Все мальчики словно отлиты из одной формы — хорошо одетые, с ровными спинами и короткими свежими стрижками. Я смотрю на свою обувь — старые нелепые 'конверсы'. Все остальные в лоферах или в оксфордах, будто нам сегодня фотографироваться. Я прикасаюсь к своей челке, взлохмачиваю ее и надеюсь, что моя прическа не выглядит так же плохо, как у других мальчиков.
Пока зал заполняется, мы сидим и ждем 15:00. Делать нам особо нечего, кроме как неловко ерзать на стульях и пытаться переговариваться друг с другом. Но шестиклассники, не будучи близко знакомы, не очень-то общительны. Поэтому мы, за исключением примерно половины девочек, которые, похоже, хорошо друг друга знают, просто сидим.
Я снова смотрю на ленточки, на трофей. Кажется, я слегка улыбаюсь, забывшись при виде блеска золота и полированного деревянного основания.