Устранив на время своего опасного соперника на Востоке, папство начинает борьбу с врагами на своих исконных землях — с еретиками-катарами. Гностическая ересь катаров зародилась в 11 столетии на юге Франции, куда, вероятно, была занесена с Балканского полуострова бежавшими от преследования богомилами. Катары обличали роскошь католических епископов и призывали вернуться к апостольскому образу жизни. Катары вели праведную целомудренную жизнь. «Добрые люди», — так величал их простой народ. Число их сторонников множилось, были у них влиятельные покровители и среди феодалов. Земли на юге Франции (города Лангедок, Альби) и в Северной Италии оказались во власти еретиков. Основой учения катаров были слова Христа «царствие моё не от мира сего». «Стало быть, — полагали катары, — земной видимый мир, полный зла и грехов, сотворён вовсе не Богом, а Люцифером». Они не признавали многие тексты Ветхого Завета (например, книгу Иисуса Навина, повествующую о завоевании евреями земли Обетованной). В учении катаров не проводилось грани между злом и справедливостью, и потому они не могли смириться, что Бог Ветхого завета, который благословляет народ избранный на пролитие крови хананеян, приносивших в жертву Молоху своих детей, и Бог, призывающий к покаянию заблудших детей своих, Иисус Христос Нового завета — это один и тот же Бог. Катары выступали против любого насилия, против лжи и несправедливости. В глазах простого народа они были праведниками, ибо нелицемерно исполняли заповеди Божьи и не купались в роскоши, как католические епископы и священники.
В 1209 году папа Иннокентий 3 объявил Крестовый поход против катаров… В 1215 год для борьбы с ересью он создал первый церковный трибунал — Инквизицию. «Ваши слова — слова Бога, ваши дела — дела дьявола», — писал о папе Иннокентии 3 современник. К Крестовому походу подключились новые духовно-рыцарские ордена: доминиканцы и францисканцы. И снова запылали селения, лилась кровь, гибли люди за свои убеждения… Альбигойские войны двадцать лет спустя завершились сдачей Лангедока. Катары ушли в подполье, без малого сто лет их ловили и предавали огненной казни инквизиторы…
Святая инквизиция… Эти слова теперь звучат как кощунство… Церковное судилище для инакомыслящих, прославившееся своими изощрёнными способами дознания и огненной казнью для еретиков, упорствующих в своих заблуждениях. По меркам 20 столетия число жертв инквизиции за все годы её существования невелико, но зловещую память о себе она оставила на много веков вперёд.
Вся история человечества — сплошная череда войн. Поневоле задумаешься, откуда столько ненависти в людских сердцах? Ненависть проистекает от гнева, а гнев — производная гордыни, умноженной на скрытый или затаённый страх. Человек превозносится над своими братьями, считая себя лучше остальных, и боится, что оные в зависти посягнут на его жизнь, власть или имущество. Папы считают себя богоизбранными преемниками апостола Петра, а в еретиках, к коим они причисляли и православных христиан, видели угрозу своей власти и своим богатствам. Таким образом, Крестовые походы, инквизиция, борьба с ересями не имеют никакого отношения к религии, это политика и только политика… А папы — это государственные деятели с весьма сомнительной репутацией…
Запылали костры инквизиции, предвещая зарево пожара Реформации и Религиозных войн 16–17 столетий, знаменуя закат блеска и величия Римско-католической церкви. Впоследствии папы раскаялись в своих грехах, и главном из них — инквизиции, но было слишком поздно…
Любое учение после ухода основателя его преемники начинают истолковывать по-своему. Так, было со всеми мировыми религиями. Ереси в христианстве появились во времена апостолов. Пётр и Павел расходились во мнениях относительно вопроса об обрезании язычников… Апостол Павел пишет в Первом послании к Коринфянам: надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные.
Политика всегда заслоняет собой религию, если идёт рука об руку с нею. Земное в мире этом неизбежно превосходит небесное, но всё материальное конечно… Пётр Первый созданием Священного Синода поставил религию на службу государству, православие стало частью государственной идеологии и опорой самодержавия. И до сих пор иерархи Русской православной церкви с теплотой вспоминают эпоху царей и Российской империи, подчас идеализируя те времена, когда народу, в отличие от священства, жилось весьма не сладко… Симфонии властей, то есть согласия между светской и церковной властью, на деле никогда не было. Государство, обладающее бюджетом и аппаратом принуждения, всегда будет сильной стороной, а церковь — преданной служанкой оного. Постулат о симфонии властей был изложен византийским императором Юстинианом в 6 веке: