Переведя дух, Петр Петрович положил трубку. Самое неприятное сделано, теперь надо готовиться к собранию. Секретарь принялся названивать секретарям парторганизаций, предупреждая о приезде высокого гостя и времени собрания. Работу эту он делал быстро, нельзя сказать, что с большим желанием, дело это хлопотное, но надо. Куда денешься. Часа полтора он согласовывал, убеждал, рассказывал, кое-кого приструнить пришлось. Ишь ты, перестройка. Я те дам перестройка. Сказали выступить – готовься, да говори что надо, а не так себе. Перевел дух, глотнул чайку наспех и к директору.
– Геннадий Павлович, вроде все готово, всем задачи поставил, надо еще в клуб, столовку и на базу заскочить. Кто приедет? Да этот, как его, Сергеич. Да, Николай Сергеевич, заведующий отделом. Мужик нормальный, я его знаю, беру на себя. Вы слово скажете? Как в прениях? Я Николаю Сергеевичу доложил, что вы основной докладчик. Он удовлетворился, вопрос-то очень важный. Виноват, виноват. Но прошу вас. У вас же есть материал с прошлого собрания! Ну и что, что люди слышали, обком ведь не был на последнем собрании. Ну я прошу вас. Вот и отлично, спасибо, уважили секретаря! Я помчался?
Геннадий Павлович помрачнел, пристукнул ладонью по столу, повернулся к окну, прикрыл глаза и притих. Так он успокаивался. Если что-то его тревожило или беспокоило, он настраивался на какие-либо хорошие мысли, воспоминания. Правда, в последние годы их становилось все меньше и меньше. Больше все какая-то суета, хаос. Однако отвлечься надо, а то можно и до инфаркта додуматься да испереживаться: «Все, молчим. Итак. Завтра, завтра. Стоп! Так завтра мой день рождения. Вот напортачил себе так напортачил».
– Любочка, – это он секретарше, – срочно ко мне Петра Петровича.
Петр Петрович появился ровно через сорок минут.
– Уважаемый секретарь парткома, а что завтра за день, не скажете ли?
Петрович шкурой почувствовал подвох в словах директора.
– Так пятница. 28 октября. А что?
– Да ничего! Завтра я родился!
«Вот гаденыш! Не напомнил! Ну я ему!» – это он о начальнике отдела кадров.
И не моргнув глазом, глядя в глаза шефу:
– Так мы знаем, народ готовится. А что случилось?
– Как что, в день рождения – и партийный актив? Как-то все это неправильно.
– Геннадий Павлович, так вы же сами назначили день и час, я был уверен, что это вы специально, мол, отбомбимся, и все, отдыхай.
– Ну да, отдыхай, с вами отдохнешь.
Геннадий Павлович вновь повернулся к окну и тоскливо посмотрел на осеннее небо, на суетящихся за окном людей. Да! Он промахнулся. Однако действительно ничего страшного не произошло.
– Ладно, проехали. Как там у нас в клубе, готовятся?
– Да, мы решили зрительный зал не занимать, обойдемся актовым, человек около семидесяти будет, все вместятся. У Маши в столовой тоже все в порядке. Заказал банкетный зал. В гостиницу позвонил, место забронировал. Вроде как все крутится.
– А банкетный зал зачем?
– Так у вас день рождения, да и Сергеича все одно кормить надо где-то.
– Ну ты перехватил. Обсуждаем борьбу с пьянством и идем пить водку за здоровье докладчика? Так, что ли?
– Да нет, вы не так поняли.
– Да все я понял! Значит, так. Никаких банкетов. Не юбилей. В моей комнате, если хотите, соберемся, только с газировкой. Ясно?
– Куда уж яснее.
– Все, давай до завтра. Мне еще поработать надо. Пока. Любовь Андреевна, зайдите.
Время было уже позднее, секретаршу надо было отпускать, и директор, распорядившись по некоторым срочным служебным вопросам, заперся в кабинете готовиться к собранию партийного актива.
Утренняя суета следующего дня ничем не отличалась от предыдущего. Разве что ежесекундное напоминание о том, что он имел честь в этот день родиться. Огромный букет на столе – Любочка расстаралась. А дальше вновь пятиминутка, затянувшаяся у директора на час. Звонки, разговоры, посетители и бесконечные поздравления по телефону, при встрече в коридоре и даже на лестничной клетке. Все это к обеду уже утомило директора.
– Люба, никого не пускай и не соединяй ни с кем. Дай мне полчасика передышки. Договорились?
Закрыв глаза, как некогда делал замечательный Штирлиц, Геннадий Павлович постарался расслабиться. Не прошло и десяти минут, в дверь постучались. Приехал заведующий отделом обкома Вортников Николай Сергеевич. Он, широко улыбаясь, шумно, как свой человек, вошел в кабинет директора.
– Имениннику пламенный партийный привет.
Он обнял директора, расцеловал в обе щеки.