Всё это Харум рассказал Серёге, пока они шли к стойбищу. Теперь же они вошли, если не сказать вползли в большой шалаш, и Серёга увидел Большой Огонь. Большой Огонь был совсем не большой даже скорее совсем маленький. В небольшом кругу из камней горел маленький костерок. Он даже не горел, а тлел. В углу шалаша сидел подросток, и время от времени подбрасывал в костерок сухих палок.
— Пади на землю, Дир, перед тобой Небесный Охотник! — воскликнул Харум и замахнулся на подростка. Тот тут же распластался на земле, два не сунув голову в костерок. — Вот наш Большой Огонь. Племя хранит его с тех пор, как твой отец Небо дал его нашим предкам. Мы чтим Огонь и не даём ему погаснуть! Ты доволен, Охотник?
— Доволен, доволен, есть, когда будем? — Серёга оглядел шалаш и не увидел даже намёка на еду. — Давай поедим, а потом ты мне всё расскажешь, хорошо?
— О, да Охотник! Харум понимает! Охотник хочет испробовать мяса, что добыли охотники племени! — с этими словами Харум попятился задом к выходу, призывно маша рукой Серёге. — Пойдём Охотник, женщины сейчас принесут мясо, а мы его будем есть.
Угощали мясом Серёгу возле шалаша покойного вождя. Самого вождя, привязали высоко к дереву полосками кожи. Колье из клыков неведомых животных повесили при входе в шалаш. Харум объяснил, что завтра утром Серёга должен будет надеть ожерелье и повести племя на новые земли.
Серёга жевал плохо прожаренное мясо и смотрел, как вокруг суетятся дикари, собирая и увязывая в шкуры свои не хитрые пожитки. Нигде и ни у кого он не заметил и намёка на ткань или что-то похожее на современную одежду. Ни у кого не было ничего того, к чему привык Серёга, и он стал понемногу осознавать, что ролевики заигрались по серьёзному и, по всей видимости, надолго. Когда он спросил у Харума, где они сейчас находятся, тот ответил, что в землях Больших Камней. В одной луне хода в ту сторону, где прячется солнце, лежит другая земля — голая и безжизненная. В ней нет дичи для охоты и нет деревьев и кустов с плодами. Но зато если перейти эту голую землю, то можно выйти к Большой Воде. Но воду ту пить нельзя, от неё болит живот. Там где солнце появляется, племя ещё не было, а если идти так, чтобы солнце было с правой руки, когда встаёт, то можно придти в земли холода.
На вопрос Серёги, откуда он всё это знает, Харум сказал, что предки их пришли из-за голой земли и ходили туда, где холодно, но вернулись и осели здесь. А теперь тут нечего есть и стали появляться другие племена. Они нападают на всех, мужчин убивают, а женщин уводят с собой. Племя Арахи мало и не может противостоять чужим, племени нужно уйти. Теперь племя будет называть себя племенем Небесного Охотника, и мужчинам будет сопутствовать успех в охоте, а женщины будут рожать вдвое больше.
Весь день Серёга просидел у шалаша вождя, который теперь принадлежал ему. Орать по-хозяйски вытаскивала из него всевозможную утварь и увязывала в шкуры. На помощь ей пришла ещё одна женщина, больше похожая на старуху. Оказалось что это жена покойного вождя. Она молча делала работу, но временами поглядывала на Серёгу, и в её взглядах читался вопрос. Серёге наскучило сидеть, и он решил пройтись по стойбищу и так сказать познакомится с ролевиками поближе. Он ненадолго садился, возле какого-нибудь шалаша, хозяин жилища садился рядом и Серёга выспрашивал, что да как. К вечеру Михаличев уже не был уверен, что все эти люди ролевики играющие в дикарей и его посетила мысль, что он и в самом деле каким-то странным образом перенёсся в прошлое за тысячи лет до своего рождения. Он связал воедино выпитое вино из чудной старинной бутылки, пузатого мужика с этикетки, что ударил его кувшином и самого деда Шеремета. Получалось, что дед на самом деле колдун и каким-то образом наказал Серёгу за то, что тот напился. Тут Серёга вспомнил, что когда-то читал одну фантастическую книжку, где главный герой тоже попал в прошлое. Может, — подумал Серёга, — та книга была не просто фантастикой, а автор описал события, в самом деле, имевшие место быть?
Вечером Серёге принесли ещё мяса, а он собрав в лесу немного хвороста, попросил Харума принести огонька, разжёг огонь подле шалаша и стал дожаривать мясо, насадив его на прутья.
— Орать, иди шашлычку поедим, и старуху позови. Она ведь теперь с нами будет?
— Жена вождя теперь ничья женщина, она уже не может рожать и её никто не возьмёт в свой шалаш. — Сказала Орать.