— Я тоже хочу запасные ноги. — Серьёзно заявил парень, ставя ботинок перед Серёгой. — Ты подаришь мне вторые ноги? Я самый сильный из всех кто тебе помогает! Я буду носить за тобой твою дубину и закрою твою спину на охоте! Подари мне вторые ноги!
— Э-э, парень, остынь! Я свои ботинки никому не отдам. Ишь, чего придумал, подари! А я в чём ходить буду, босиком? — Серёга пододвинул ботинок поближе к себе. — А хотя знаешь, я, что-нибудь придумаю. Слышь парень, что-нибудь придумаем! Научить вас сапоги, что ли шить? Я ведь в сапожной мастерской аж полгода проработал!
У Серёги созрела мысль, что можно сшить простейшие сапоги. Выделывать и сшивать кожу в племени умели все женщины, наверняка найдётся пара тройка баб, которые поймут задумку, и претворят её в жизнь.
— Меня зовут Гор, Охотник. Я буду всегда рядом, — сказал парень и отошёл к своим друзьям. Подсев к своей компании, он тут же объявил, что Охотник взял его в помощники и подарит ему вторые ноги. Серёга усмехнулся, второй раз он видел, как кто-то объявляет о своём новом статусе. Тут ему на ум пришла мысль, что неплохо бы организовать себе некое подобие личной гвардии и хорошо бы из вот таких молодых парней, у которых ещё не сформировалось устойчивого собственного мнения. О политпропаганде молодёжи и средствах воздействия Серёга узнал ещё в институте, учась на тренера. Тренер, это тот же воспитатель, который должен не только тренировать детей, но и вбивать в них любовь к ближнему своему и своей родине. Четверо помощников как раз подходили на роль ядра гвардии и если вбить им в головы, что он, Серёга, есть для них единственный благодетель, то они будут верны как псы.
— Охотник, — рядом присела Орать и положила перед ним длинную, прямую палку с уже отломанными сучками.
— Что это, Орать? — спросил Серёга.
— У тебя есть дубина, — сказала девушка, — но тебе нужно копьё. Каждый охотник имеет копьё. Твоё копьё должно быть самым крепким. Я выбрала самое крепкое дерево для твоего копья. Я сделаю его для тебя, а Керч подберёт для него хороший камень.
Серёга покивал, не зная, что сказать, но потом всё же сказал:
— Спасибо. — Орать встала и пошла к волокуше, прихватив с собой палку, а к Серёге подошла Тарха.
— Тебе досталась хорошая женщина, Охотник. Её мать умела говорить с деревьями, она была из племени беловолосых. Две знающих не могут жить в племени, и она ушла. Мой муж не держал её. Её дочь тоже умеет говорить с деревьями, только её никто не учил. Если она прогонит меня, я уйду.
— Подожди, она тоже что-ли колдунья? Как ты? — изумился Серёга.
— Да, только она говорит с деревьями. — Кивнула Тарха.
— Обалдеть! А ещё есть в племени кто-то, кто тоже умеет, с чем-нибудь говорить?
— Нет.
— Офигеть! Моя женщина колдунья! — Серёга покрутил головой.
— Тише, Охотник, — зашипела Тарха. — Не нужно чтобы все знали об этом. Люди боятся, когда узнают, что кто-то умеет говорить не ртом. Все знали, что мать Орати умела говорить с деревьями и её не любили. А охотники всё время говорили вождю, чтобы он её прогнал. Они боятся.
— Ну, понятно, — кивнул Серёга. — Давай потом ещё поговорим, вместе с Оратью, хорошо? А то вон, я гляжу, сюда идут разведчики. Похоже, что-то случилось.
Серёга стал обуваться, а подошедший Рам со своими помощниками топтался перед ним, не смея прерывать занятия Охотника. Серёга обулся и встал с земли.
— Что случилось, Рам? — спросил он и отметил, что к ним направляется Харум.
— Мы нашли переправу, Охотник. — Сказал Рам.
— Ну и отлично! Завтра утром снимаемся и идём к переправе.
— Там чужое племя, Охотник, — всё так же бесстрастно сказал Рам. — Их много. Племя большое, люди маленькие, но их много. Мужчин столько, сколько рук у нас всех. Если мы поёдём к переправе, они могут нас не пустить или потребуют женщин за проход. Это люди реки.
— Надо искать другую переправу! — сказал Харум, опережая Серёгу. — У нас нет свободных женщин!
— А кто сказал, что мы будем отдавать своих женщин? — спросил Серёга и уставился на Харума. То, что он влез в разговор и ещё кинул своё предложение, Серёгу разозлило. — Ты что Харум, решил вести племя?! Так веди, а я уйду!
— Нет-нет, Охотник! Но нам нечего дать чужому племени за проход!
— А почему ты подумал, что мы будем что-то давать? А?! — Серёга оглядел всех кто стоял напротив него. — Мы ничего никому давать не будем! Мы можем договориться. Или, в конце концов, навалять им. Рам сказал, что они все маленькие.
— Но их много, Охотник! — не унимался Харум.