Стан закончил набирать сообщение, несколько последних манипуляций с текстоглифами, и в уголке экрана высветилась пиктограмма, подтверждающая, что главный терминал автоматического корабля, ожидающего последнюю смену на орбите планеты, сообщение принял. Через несколько секунд пришло сообщение, что корабль начинает манёвр ухода с орбиты и готовится покинуть систему. Стан погасил терминал, поднялся на уровень, где располагался утилизатор, присел на край приёмного отверстия, достал глонг и активировал его. Как только глонг был готов к использованию, Стан поднял руку, развернул глонг стволом к себе, прислонил ко лбу и ни секунды не раздумывая, надавил на сенсор.
Короткий сполох импульса озарил отсек утилизатора, а биот, вздрогнув, завалился назад. Ноги оторвались от пола, тело скользнуло вниз, и лишь глонг звякнул, ударившись о край приёмника. Закрылась крышка, утилизатор загудел, сканируя то, что упало в его огромный короб расщепителя.
Через довольно продолжительный промежуток времени мягкий голос автоматической системы управления станцией сообщил, что запущена процедура карантина, которая продлится ровно сутки, после чего будет произведена полная консервация станции. Голос попросил покинуть оставшимся людям и биотам станцию в течение срока карантина и предупредил, что как только срок выйдет, все входы будут перекрыты, а из помещений откачан воздух, который заменит консервант.
Но голос никто не слышал, станция была мертва. И в прямом и переносном смысле.
До пещеры Филама добирались полдня. Лес уже успел покрыться густой зеленью, и Серёга, шедший вторым, придерживал ветки или молодую поросль, чтобы та не стегнула Тарху по лицу. Васха, маленький и юркий, шёл слева от Михаличева метрах в пяти, держа наготове свой лук. Паренёк мечтал о том, как подстрелит, какого-нибудь зверя, пусть не крупного, но достойного похвалы.
— Филам, долго ещё нам тащиться? — спросил Серёга старика, идущего первым.
— Осталось немного, — устало бросил Филам. — Ты не дашь мне ещё то лекарство, от сердца.
— Конечно, — Серёга остановился, снимая мешок с плеч. — Прихватило?
— Что-то колет, — Филам повернулся и Серёга увидел, что старик трёт грудь. — Будто ножом по сердцу водят.
— Сейчас, — Серёга открыл аптечку, взял блистер, выдавил таблетку и подал старику. — Что ж, тебя с таким сердцем на работу взяли?
— Двадцать циклов срок не малый. Я страху натерпелся здесь, пока привык. — Филам сунул в рот таблетку. — Дома я давно бы сделал коррекцию сердечной мышцы. Эх, знал бы я, что так произойдёт, никогда не подписал бы контракт.
Серёга не стал убирать блистер с таблетками, отдал Филаму. Тот с благодарностью принял и предложил продолжить движение.
— Немного осталось, — Филам шёл налегке, опираясь лишь на палку, которую срубил ему Серёга. — А не расскажешь, как ты попал на эту планету на самом деле? И главное откуда?
— Хм, — Серёга улыбнулся. — Попал. Прям в самую точку — попал! Я спиваться начал, вот соседка моя, бабулька, добрая такая, посоветовала обратиться к одному колдуну. Вот я и обратился.
— Прости, но я не понял, что такое спиваться, бабулька и колдуну, — обернувшись, спросил Филам.
— Старик, ты, видать, и впрямь оттуда, — Серёга потыкал пальцем вверх и покачал головой. — Ты когда-нибудь водку пил?
— Нет.
— А пиво?
— А что такое пиво? — Филам даже остановился. — Это напиток?
— Ну конечно напиток! — Серёга вздохнул. — Вот когда жара, например или под воблу, лучше пива может быть только пиво с водкой!
В следующие полчаса Серёга рассказывал про пиво, водку, бабульку и колдунов. Филам переспрашивал, Серёга пояснял, как мог, и если про пиво, водку и бабульку старик понял, то история с колдуном казалась ему нереальной.
— Конечно, нереально! — поддержал Михаличев. — Ты сам подумай, вчера я мог смотреть телевизор, ехать в автобусе, да что угодно! А сегодня я ем жареное на костре и не солёное мясо, сам охочусь, ловлю рыбу и сплю на голой земле! Я, конечно, понимаю, что со мной что-то случилось, но это же не реально! И ведь поговорить об этом не с кем.
Михаличев замолчал на минуту, а потом продолжил:
— Как отсюда выбраться, как попасть домой я не знаю. Да и они, — он мотнул головой в сторону Тархи, — тоже не знают. С самого начала приняли меня за сына бога. В принципе я не сопротивлялся, кормили, женщину дали….