Из комнат вышли еще двое, бросив шпаги.
— Флоранс! Мы здесь! — Сергей кричал очень громко, оглохший от автоматной пальбы.
В пылу боя он уже не помнил, за какой дверью кладовка, где не дождался консумации мертвый Маркиз Кривулька.
— Серж! — переступая через тела, принцесса бросилась у нему и обвила руками шею. — Где Эдуард?
— Где-то здесь. Ищем. С тобой все в порядке, родная?
Минута счастья получилась очень короткой, даже меньше минуты на часах.
— Принц убит! — сообщил Пуатье.
Флоранс отпустила Сергея и метнулась на голос капрала, граф шагнул за ней, следом в комнату зашел Рей, заляпанный кровью от кистей рук до макушки.
Эдуард лежал на спине, широко раскинув руки, глаза невидяще уставились в потолок. На синей домашней куртке у сердца расплылось темное пятно и виднелась прореха как от удара стилетом.
Флоранс упала перед братом на колени, прижалась губами к его пальцам. Плечи вздрогнули.
Сергей попробовал закрыть веки покойному, но не вышло. Он пощупал лицо, шею. Кожа была совершенно холодной.
— Его убили не меньше часа назад, думаю — прямо перед комедией свадьбы. Пуатье! Никого не выпускать, выживших допросить, я хочу знать — кто это сделал.
— Граф, позволь мне упростить дело, — вмешался Рей. — Раз никто из крыла не вышел, стало быть, убийца здесь — среди живых или мертвых. Поэтому… Капрал! Всех — в расход!
— С удовольствием, ваша милость!
— Это не по правилам Миссии, — пытался возразить Сергей, но Пуатье уже выскочил в коридор, там протрещали короткие очереди. — Ладно, Рей. Только иди помойся. Уж очень сильно от тебя пахнет.
Оставив Флоранс наедине с братом, Сергей побрел в их ставший уже привычным штаб, в крыло канцлера. Каково же было удивление, когда из-под ног Хорхе поднялась Лайза и, пошатываясь от слабости, двинулась навстречу. Белая тряпка, обмотавшая туловище собаки, на боку пропиталась кровью, но это рыжую не остановило. Она ткнулась мордой в ладони хозяина и принялась их лизать с виноватым видом, будто каялась: «Извини, не могла пойти с тобой, прости-прости…»
После всего случившегося за последнее время Сергей вдруг почувствовал, что изнутри словно хрустнул какой-то стержень, помогавший выдержать сумасшествие последних суток. Ноги обмякли, он опустился на пол рядом с Лайзой, зарывшись лицом в душистый мех, отдающий лечебной мазью и каким-то очень уютным живым теплом. Чуть отдохнув, Сергей снял с себя автомат и разгрузку с последним неизрасходованным магазином.
— Хорхе! Можно, его почистят за меня?
— Ты полагаешь, есть уставшие меньше тебя… Ладно. Отправлю к тебе Рея, чтоб присмотрел. Хоть он и двое суток на ногах.
Подхватив Лайзу на руки, Сергей потащился домой.
Глава 20
Глубокой ночью, когда сумерки начали теснить темень, его разбудил Рей, уже вымытый и даже несколько посвежевший. Быть маркизу на побегушках у графа ему ничуть не претило, если этот граф — Сергей.
— Тебя! Стучат в двери, кричат «именем принцессы». Наверно, снова зовут во дворец. Может, проще пока ночевать у канцлера?
— Впускай, маркиз. Никуда не денемся. Одеваюсь! Лайза, остаешься дома. Куда тебе еще.
Снизу донеслись легкие шаги. Собака вскочила на лапы, но не зарычала и не залаяла, как обычно реагировала на посторонних, лишь тихонько взвизгнула.
В спальню вошла Флоранс.
— Я разбудила тебя? Прости! — она скинула пелерину, наброшенную поверх платья, майские ночи еще были прохладные. — Знаю, что не должна здесь находиться. Ты был ранен, не успел восстановиться, выдержал тяжелый бой. Должен отдыхать. Я… Отец умирал, но смертью брата я просто убита! Его отравление, подлый удар в сердце… Столько хороших людей погибло за считанные часы! А ведь они жили, радовались жизни, строили планы…
Принцесса упала на грудь Сергея, вцепившись в его ночную рубашку, ногти впились в тело через ткань. Он обнял и почувствовал, как она дрожит.
— Если для тебя важно, я не в обиде, что ты меня разбудила. Извини, зубы не почистил.
— Не шути! — она отпрянула и посмотрела на него в упор в полумраке спальне. — Я не закончила. Больше не хочу ни на одну ночь оставаться без тебя. Сорок дней траура. Приличия. Условности… Мне на все плевать. Я не знаю, что будет завтра. Я не знаю, у нас впереди целая жизнь или только до прилета ваших чертовых кораблей. Или всего лишь завтрашний день. Пусть один день, но с тобой. Если меня обвинят в безнравственности, я засуну обвинения им в глотку. Я много грешила, но мой главный грех — проведенные недели без тебя, когда мы могли быть вместе, но из-за моих глупых подозрений, ослиного упрямства…
— Знаю про упрямство. Твой отец предупреждал, я не послушал его. И не послушаю.
— Поможешь раздеться? Горничную не прихватила, они все наводят порядок.
— Наводят порядок? Извини, мальчики пошумели.
Он тотчас прикусил язык, понимая неуместность шутки, из-за этого «пошумели» Эдуард лежит бездыханный. Но ни слова в упрек не услышал, Ее Императорское Высочество, практически уже Величество, изволили придержать свой бурный нрав.
Сергей с удовольствием приступил к запутанной процедуре разматывания завязочек на корсете, заранее приготовившись наутро повторить процедуру в обратном порядке, спустил с нее чулки, целуя ножки — ровно так же, как в тот раз, в их самое первое нежное свидание.
— Только ничего не будет! Ты ранен был. Тебе нельзя.
— Штурмовать дворец можно, а капельку счастья — нет?
— И у меня эти самые дни… Что ты называл опасными. Самый опасный!
Она чуть оттолкнула его, но так слабо, чтобы Сергей ни в коем случае не воспринял ее сопротивление всерьез, а потом просто покорилась ловкости его пальцев.
— Но только один раз… Слышишь? Ты же ранен…
— Ведь у тебя опасные дни — как же я могу их терять.
Само собой, до позднего утра они больше не сомкнули глаз. Не сговариваясь, не трогали самую больную тему — двойных похорон. Жизнь такова, она всегда идет бок о бок со смертью, вот только смерть рано или поздно заявится сама, а ради жизни нужно очень стараться.
— Столько людей за меня сражалось! — не забыла принцесса. — Я видела, сколько привел де Моайль. Ваших было столько же?
— Больше, — ответил Сергей. — Мы подняли всю дворцовую стражу и гарнизон. Но крыло штурмовало всего лишь человек тридцать, со мной шли Рей и Люк, ты их знаешь, и группа капрала Пуатье. Двое погибло, есть раненые.
Флоранс приподнялась на локте.
— Как только меня коронуют, я их немедленно награжу! Даже землями — после вчерашней бойни много свободных земель.
Сергей обнял ее и притянул к себе.
— Мы будем политику обсуждать или…
— Или. Потом снова политику. Если бы остался Эдуард, а я бы ему только советовала, на меня не навалилась бы гора дел и ответственности. Теперь ничего не поделаешь — подставляй плечо и ты.
— Не могу. Я же не принц-консорт!
— А ты не просил моей руки. Даже у отца не просил, когда мог. Я-то надеялась, ждала, что ты воспользуешься моментом! Нет же! Стоял, как столб, и ждал, пока отец не утерпел и сказал «если она выберет другого». Даже на это промолчал! Я тебе еще припомню!
— А я тебе — что ты подозревала меня, будто я с тобой лишь только для того, чтобы стать принцем-консортом. Как же я могу на тебе жениться, если именно это желание ты ставишь мне в вину?!
— Стоп… Ты — манипулятор! Ты опять все перекручиваешь в свою пользу! Ну чем я заслужила…
Сергей сжалился.
— Я знаю, почему тебя колбасит. Боишься, что как подданный Великобритании и граф Британской империи я начну действовать в их интересах, так?
— Наверно.
— Так в чем проблема? Я могу через орбитальную станцию отправить письмо императору, отказаться и от подданства, и от титула.