Но подождите-ка! Что это здесь всё-таки плывёт? Войта спустился со "Стрижом" ещё ниже. На рыбу, кажется, не похоже! Косматая голова, длинные уши, мордочка вверх! Да это же собака! Коциянек!
У Войты даже заболело сердце, так он испугался за Коциянка! Как бы Коциянок не утонул! Войта не может оставить его в воде. Он должен его спасти. Но как?
Войта приоткрыл дверки кабины, и вот в его руках оказалась уже кошёлка на длинной верёвке. Он спустил кошёлку вниз и закричал:
"Коциянек! Коциянек! Лезь в кошёлку!"
Коциянек залаял. Это означало, что он Войту заметил и его приказание понял. Ведь не останется же он внизу в этой противной воде, раз Войта наверху!
Коциянек быстро забрался в кошёлку, и Войта услышал, как он заскулил от радости. Коциянек, не бойся, сейчас ты будешь в кабине!
Войта тащил кошёлку изо всех сил, но не мог её даже сдвинуть с места. Как будто бы в ней был не Коциянек, а медведь. У Войты уже гудели руки, и весь он покраснел. Тяжесть была так велика, что тянула Войту вместе со "Стрижом" вниз.
Войта испугался и начал просить:
"Коциянек, что ты делаешь? Ведь ты нас искупаешь!" Но было уже поздно. Самолётик упал в воду и булькнул, как большой камень. Брызги разлетелись во все стороны...
- Войта, Войта! Очнись! - будила мать сына. Он кричал во сне и размахивал руками, словно с кем-то дрался.
- Войта, открой глаза! Не бойся! Это тебе всё снится! - Мать трясла Войту так долго, пока он не пришёл в себя.
Он сел, протёр глаза и огляделся. Увидел сначала одеяло на постели, потом стул, на который он вчера повесил свои брюки, потом стол с клеёнкой и швейную машинку... За окном чернела тьма, а со двора доносился собачий лай.
- Кто это лает? - спросил Войта.
- Ну кто же? Коциянек, - ответила мать.
- Ага! - засмеялся Войта и снова положил голову на подушку.
Всё это ему только приснилось! Он лежит дома на постели, а Коциянек лает в своей конуре! И "Стриж" тоже наверняка спит теперь в ангаре па аэродроме!
Войта хотел было рассказать матери, как он испугался за Коциянка. И губы его, казалось, уже задвигались, но язык будто одеревенел. Глаза крепко закрылись - Войта снова уснул,
Рассказ шестнадцатый, в котором говорится о том, как дети идут с подарками к бабушке в деревню Кониклеце
У бабушки, жившей в соседней деревне Кониклеце, был день рождения. Ей исполнилось семьдесят лет! Мать испекла пирог, насыпала в мешочек маку и связала крылья одному молодому петушку. Всё это были подарки для бабушки. Войта с Анежкой должны были отнести их в Кониклеце. Пепик Слама захотел пойти с ними. Решили взять с собой и велосипед, чтобы по дороге можно было прокатиться. О своём желании пойти к бабушке заявил также и Коциянек. Он даже танцевал от радости и время от времени заглядывал в сумку, где лежал связанный петушок. Коциянку, по правде говоря, не хотелось, чтоб дети тащили с собой петушка. Он даже раздумывал, куда бы его укусить. За крылышко или за ногу?
Неподалёку от аэродрома дети встретили бабушку Козелкову, возвращавшуюся с чёрной кастрюлькой. Ноги у неё уже больше не болели, и она снова бегала с обедом, как перепёлка.
- Куда идёте? - спросила бабушка с любопытством и оглядела всех по очереди.
- Мы не идём. Мы едем на велосипеде, - сказал Войта и положил руку на руль, словно бы велосипед был его.
- Мы несём бабушке в Кониклеце пирог и мак... - сообщила Анежка, показывая на сумку.
- На одном велосипеде едете втроём? - удивилась бабушка Козелкова. - Да ещё с собакой?
- А мы по очереди. Каждый проедет немножко, а потом садится и ждёт, когда подойдут остальные. Только Коциянек идёт всё время пешком, он на велосипеде ещё не научился, - объяснял Войта и тут же хотел вскочить на велосипед, чтобы показать бабушке, как он умеет ездить.
Но Пепик его не пустил.
- Теперь моя очередь! - запротестовал он. От негодования Пепик даже весь покраснел. - И велосипед мой!
- Мне твоего велосипеда больше не надо. Поезжай на нём в Кониклеце сам, обиделся Войта.
Он взял сумку с петушком и побежал вперёд.
- Мальчики, перестаньте ссориться, - пыталась утихомирить их Анежка и поспешила за братом.
А бабушка Козелкова думала: "Какие пошли теперь дети! Пешком уже не хотят ходить, будто у них ног нет! Скоро, наверное, будут летать по воздуху, как воробьи!"
Ей, бедняжке, и в голову не приходило, что Войта уже летает на самолётике "Стриже". Правда, не как воробей. Но, скажем, как ворона. А этого, пожалуй, для обыкновенного мальчика вполне достаточно.
Войта бежал впереди со связанным петушком в руках, за ним - Коциянек, а за собакой - Анежка. Пепик остался позади. Он особо и не спешил, так как хорошо знал, что скоро их догонит. Ведь у него же велосипед, и он умеет на нём ездить!
Он приставил ладонь к губам и, как в рупор, закричал:
- Войта, кто будет в Кониклеце раньше? Войта остановился, замахал сумкой, так что петушку показалось, будто он едет на какой-то куриной карусели, и ответил:
- Не думай, что ты с твоим велосипедом!
- Он у тебя едет, как тачка, - присоединилась к брату Анежка.
Войта вспомнил о самолётике "Стриже" и заспешил прямо к аэродрому. Дед Козелка после обеда, наверное, спит, думал он, а пилот Гейдук обыкновенно в это время ходит на завод. Почему бы Войте и не слетать с Анежкой в Кониклеце? На самолёте они прилетят определённо раньше, чем Пепик приедет на своём велосипеде.
Войте с Анежкой повезло: на аэродроме на самом деле никого не было. "Стриж" стоял посреди поля, как бы ожидая Войту.
Не раздумывая ни секунды, Войта влез в кабину вместе со своей сумкой, в которой трепыхался связанный петушок. За ним втиснулась и Анежка. Она так быстро бежала за Войтой, что забыла о страхе. В одной руке у неё был узелок с пирогом, а в другой - мешочек с маком. Не хватало только Коциянка. Но этот хитрый пёс не хотел подойти к самолётику ни за что на свете. Войта его приманивал и так и эдак, Анежка его просила, оба его ругали, но Коциянек не шёл и не шёл. Он пристыженно прижал уши, убегая от детей, потом снова приблизился, но к самолёту всё-таки не подошёл. Вероятно, прошлый полёт остался у него в памяти!
- Ну, тогда беги к Пепику! - рассердился Войта на Коциянка.
- И поезжай с ним на велосипеде! - добавила Анежка, захлопывая двери кабинки.
Войта включил мотор, самолётик задрожал. Анежка побледнела, выпустила из рук пирог и мешочек с маком и схватилась за спинку кресла Войты. Мотор рычал всё сильнее, самолётик почти подпрыгивал. Наконец он оторвался и спокойно поплыл в разогретом воздухе.
Коциянек на аэродроме прильнул к траве и грустно смотрел вслед улетающим друзьям. Он теперь, видно, и сам был не рад, что испугался. Если бы этот самолёт хотя бы не рычал, как старый злой пёс!
Потом Коциянек быстро вскочил, поджал хвост и помчался догонять Пепика. Раз уж нет Войты, то хорош будет и Пепик. Коциянек любил, чтобы вокруг него обязательно были люди! Догнал он Пепика где-то уже у самой реки Орлице.
Пепик знал дорогу. Это было нетрудно. Дорога к бабушкиной деревне Кониклеце шла как раз по долине этой прекрасной реки.
Рассказ семнадцатый о происшествии, которое случилось с Войтой и Анежкой по дороге в Кониклеце, и о том, как их встретила бабушка
Самолётик "Стриж" быстро оказался над долиной. Войта расстегнул свою куртку и стал напевать песенку, - так приятно ему было лететь! Петушок в сумке, наверное, решил, что он снова попал в курятник, потому что вдруг перестал волноваться и уснул.
Анежка оправилась от испуга и стала смотреть через прозрачное брюшко самолётика вниз. Там петляла серо-голубая река с зарослями вербы на берегах. Неподалёку от неё бежала желтоватая дорога. По склонам долины чернел лес.
Анежке казалось, что и река, и дорога, и луг, и вся долина созданы для игр. Ведь всё было такое маленькое и хорошенькое.