2.0 гектаров, по цвету и текстуре фотоизображения отличимых друг от друга. Это за-
росшие лесом поля или подсеки. Различия в цвете и текстуре объяснялись тем, что поля
забрасывались в разные годы и на момент съёмки были покрыты насаждениями разного
возраста: одни - более молодыми, другие - более старыми. Кроме того, они зарастали
разным лесом. Если в год оставления поля был хороший урожай семян сосны, то поле
покрывалось молодым сосняком. Если урожая сосны не было, поле зарастало берёзой,
осиной, ольхой, а чаще смешанным насаждением с разной пропорцией разнопородных
деревьев. Но в пределах одной подсеки лес был однородный, поэтому и получалось на
аэрофотоснимке "лоскутное одеяло".
Специальных исследований на эту тему не проводилось, но даже по ориентировоч-
ным оценкам таких лесов по старым подсекам в южных районах Архангельской обла-
сти не менее млн гектаров, или 1/10 часть лесного фонда. Это уже не девственные, а
вторичные леса. Постоянной пашни в этом регионе лишь около 100 тыс. га.
По возрасту насаждений, произраставших на местах подсечного земледелия, можно
судить, что система широко практиковалась на европейском Севере до тридцатых го-
дов прошлого столетия и прекратилась, очевидно, в связи с колхозным строительством.
Таким образом, упомянутый выше миллион гектаров леса перепахан северными кре-
стьянами за 500-600 лет, начиная с массового славянского заселения в XIV-XV веках и
до тридцатых годов прошлого столетия. Не исключено, что имел место и "перелог", то
есть какая-то часть заросших подсек через 20-40 лет вовлекалась в сельскохозяйствен-
ный оборот повторно и, может быть, многократно.
Обращает на себя внимание исключительно высокая продуктивность лесов по ста-
рым пашням. По данным лесоустройства, сосняки на них в 50-70-летнем возрасте рас-
тут по I и даже Iа классу бонитета и достигают 300 м3 на 1 га. Архангельский учёный
Н.Н. Соколов, обследовав один массив таких лесов в Каргопольском районе (там такие
места имеют местное название "лядины"), подтверждает такую тенденцию в статье
"Рост и продуктивность сосновых древостоев по старым пашням" (Лесной журнал.
1978, ╧4). По его данным, текущий прирост древесины в таких сосняках достигает 5.8
куб на 1 га за год. Причины высокой продуктивности лесов в местах подсечного земле-
делия заключаются в грамотном выборе крестьянами местоположения, в остаточном
плодородии пашни и в благотворном влиянии поверхностного рыхления лесной почвы.
Первобытное подсечное земледелие имело главной целью получение продоволь-
ствия. Его благотворное влияние на лес являлось сопутствующим эффектом. Но в XIX
веке один известный русский лесничий Карл Франсович Тюрмер сумел сбалансировать
целеполагание такого комплексного хозяйства. Он долгие годы в Московской и Влади-
мирской губерниях практиковал лесопольное хозяйство.
37
Но, во-первых, кто такой Тюрмер и почему он русский лесничий? Вообще-то он
немец, получил лесное образование в Германии и в молодости работал лесничим в
Бранденбурге. В 1853 году по приглашению графа Уварова приехал в Россию управ-
лять графскими лесами, и занимался этим 50 лет. За эти годы он насадил шесть тысяч
гектаров искусственных лесов, которые стали великолепными образцами лесокультур-
ного дела в России. Сейчас это могучие древостои, в которых насчитывается по 700-
1200 м3 древесины на 1 га! Это в 2-3 раза больше, чем в естественных лесах, от которых,
впрочем, и остались-то жалкие остатки. А тюрмеровские леса матереют в центре Рос-
сии, поэтому мы и назвали его русским лесничим. Итоги своей работы в 1891 году Тюр-
мер опубликовал в своей книге "Пятьдесят лет лесохозяйственной практики".
Так что за лесопольное хозяйство вел Тюрмер? В столетний оборот сплошнолесо-
сечного хозяйства он вводил короткий (3-4 года) цикл сельскохозяйственного пользо-
вания. Проще говоря, сплошные вырубки он отдавал местным крестьянам в аренду для
выращивания зерновых культур. Ведь на свежих вырубках сажать лес не целесооб-
разно! Следует выждать год-два, чтобы перегнили порубочные остатки и не мешали
лесокультурным работам. А если кто-то вам ещё бесплатно и землю раскорчует и вспа-
шет - то и пятилетняя пауза не нарушит оборот хозяйства. Молодой лес на окультурен-
ной сельской ниве быстро наверстает упущенные годы. Пахотных угодий в тех краях
было недостаточно, и крестьяне с удовольствием брали вырубки во временное пользо-
вание. Плата была невысокая и условия приемлемые: только паши и сей. Тюрмер с
немецкой щепетильностью выстраивал отношения с временными земледельцами, вёл
прозрачные и справедливые денежные расчёты, согласовывал агротехнику и высевае-
мые культуры (рожь, овёс, реже ячмень, гречиху, лён), вел учёт полученных крестья-
нами урожаев и их денежную оценку. Каждый приём тюрмеровского лесополья дикто-
вался хозяйственной целесообразностью. Даже последний сезон не пропадал даром. В
последний год прямо по посевам овса высаживались древесные сеянцы. Овёс быстро
прорастал и закрывал маленькие елочки и сосны от палящего солнца, а заодно и обере-
гал их от сорняков. По осени требовалось лишь скосить овёс чуть повыше, чтобы не
задевать лесные культуры.
После окончания договора о сельскохозяйственном пользовании вырубкой Тюрмер
не прекращал взаимовыгодных отношений с крестьянами. В молодых рядовых посад-
ках допускалось сенокошение, играющее роль уходов за лесными культурами. Даже
контролируемая пастьба скота помогала выращивать добротный лес.
По мнению Тюрмера, такая лесопольная система была "... самой радикальной, са-
мой верной лесной культурой, обречённой на неизменный успех". Наверно, какие-то
приёмы лесопольного хозяйства родились у Тюрмера уже в России. Что-то привнёс из
германского опыта. Ведь он любил приводить слова своего учителя, классика немец-
кого лесоводства Генриха Котты: "Хлеб и древесина необходимы людям; в том и дру-
гом есть недостаток для нашего земного благополучия, и большинству жителей в то же
время не хватает достаточных средств промысла. Поэтому цель моего стремления:
больше хлеба, больше древесины и больше промысла для их добывания". Как видим,
масштабы лесного земледелия внушительны, и влияние его на ландшафты грандиозно.
Но подсекой не ограничивались лесные промыслы северных крестьян. До времён лес-
промхозов, появившихся в двадцатых-тридцатых годах, не было такой профессии -ле-
соруб. Древесину на российские лесопильные заводы заготовляли исключительно кре-
стьяне, используя для этого зимний период, свободный от сельскохозяйственных заня-
тий. Это был наиболее распространённый отхожий промысел. Кроме лесозаготовок по
подряду, крестьяне много заготавливали древесины для своих личных и общинных
38
нужд: строительных брёвен на постройки, дров, жердей на изгороди, всевозможных за-
готовок для инвентаря и бытовых изделий. Многие крестьяне занимались в лесу смо-
локуренным промыслом, насыщая внутренний и внешний рынки ходовым товаром:
смолой, пеком, дёгтем. Многие крестьянские ремёсла требовали специфических лес-
ных заготовок: бондарное дело, корзиноплетение, изготовление посуды, прялок, саней,
телег. А ещё в крестьянской среде был распространён охотничий промысел, рыбалка
на лесных речках и озёрах, заготовка грибных и ягодных припасов. И потому леса по-
стоянно были наводнены крестьянскими промысловиками, испещрены нахоженными