730 с легкостью принимающий любое обличье
в зависимости от внезапного изменения обстановки.
Итак, почему ты, скажи мне, называешь бесполезным
того, глядя на которого мы могли бы стать лучше?
Или почему ты называешь наилучшим и ловким епископом[118]
735 того, глядя на которого ты с презрением отвергаешь моих[119]?
Несомненно, что излишнее неприятно мудрецам,
тогда как благородное в высшей степени убедительно.
Будь ты тем, как подсказывает твоя душа, а я буду этим.
Может быть, ты думаешь, что наилучший из живописцев {161}
740 не есть тот, кто пишет движущиеся фигуры простыми красками —
какой-нибудь Зевксис[120], Поликлет[121] или Евфранор[122] —
но любой, кто с помощью ярких и светлых
цветов создает бесформенные тела
(как мне кажется, именно из таких были Каллимах[123]и Калаис[124],
745 которые с трудом делали копии копий)?
Таков всякий «бывалый»[125] человек.
Итак, с таким взглядом на вещи, ты стремился найти пастыря?
Как мало ты старался! Мне стыдно за тебя.
Ты рассматривал предстоятеля с точки зрения счетовода!
750 Ты заботишься о навозе, я же говорю о вещах более значительных.
Одно только пусть будет заботой иерея:
очищать души жизнью и словом,
вознося их горе устремлением к божественному:
безмятежный, с возвышенным умом
755 он носит в себе только чистые божественные образы,
наподобие зеркала, создающего в себе самом свои формы.
Он посылает чистые приношения за [духовных] детей
до тех пор, пока не подготовит их самих как приношения.
Пусть все остальное будет оставлено для более совершенных в этом.
760 Так наша жизнь может стать более безопасной.
Если же для тебя наивысшим благом является свобода говорить,
Пусть так и будет: мне также это не кажется незначительным,
если используем ее с умом и умеренностью.
Но все же послушай, как обстоит дело: мудрецу ведь
765 более приличествует молчание, нежели твоя «обходительность»,
и тогда как твоими качествами являются дерзость и наглость[126],
ему[127] свойственны благородство и краткость речи.
Но если однажды представится случай говорить свободно,
ты увидишь, как кроткий становится воинственным,
770 и сможешь тогда узнать, как он успешен в этом.
Узнаешь, что такое плутовка-обезьяна и как рычит лев,
{163} когда твое человеческое [красноречие] будет с презрением отвергнуто
и твое дурное знание склонится к земле;
а тот, оказавшись неодолимым, будет принят слушателями с легкостью.
775 Ведь ничто не убеждает лучше, чем образ жизни.
По этой же причине ловкач и в этом оказывается слабее.
Тем не менее он с блеском восседает посредине,
пользуясь плодами чужого стола,
и презирает всех как недоносков
780 в такой степени, в какой сам должен быть презираем.
Он имеет один только повод для высокомерия — значительный город[128],
за который тебе следует скорее погибнуть позорной смертью,
потому что таким образом ты творишь еще больше злых дел.
Разве какой-нибудь городской осел стремится иметь преимущество перед другим,
785 деревенским ослом?
Он есть таков, каков он есть, хотя и живет в городе.
Что это значит? Почему это соображение не остерегает дурных?
Почему те, кто слишком спешит, не видят явной опасности поскользнуться?
Ведь бывает, что и мудрецы поступают немудро,
790 видя, что у дурных дела идут хорошо,
а честные люди влачат жалкое существование.
Или, возможно, это и есть наилучший выход: словно во время бури,
опрокидывающей все[129], можно, немного отступив,
покамест все мечется вверх и вниз,
795 провести в безопасности оставшиеся немногие дни жизни
и достойно завершить старость.
Итак, продолжайте держать в своих руках престолы и власть,
если это кажется вам высшей наградой:
веселитесь, бесчинствуйте,
800 бросайте жребий о патриаршестве — пусть великий мир уступает вам;
меняйте кафедру за кафедрой; одних
бросайте вниз, других — возвышайте: все это вы любите.
118
προστάτης — «защитник», «покровитель», как уже отмечалось, в этой поэме регулярно употребляется Григорием применительно к епископам.
120
Живописец из Гераклеи, причисленный древними к великим учителям живописи, 2-я пол. V века до Р. X.
122
124
Здесь, видимо, имеет место ошибка автора или его источника. Были, на самом деле, два греческих скульптора по имени Каламид (Каламис), но не было ни одного с именем Калаис.
129
Свт. Григорий имеет в виду свое поприще в Константинополе: призвание, служение, заговоры с целью его удаления, его уход с кафедры.