На Соборе подтверждали «Никейский Символ веры», т. е. догмат о «боге-троице» и еще 16 сопутствующих ему догматов [13]. Это странно, ибо считается, что они христианами исповедовались уже более 12-ти веков. И вдруг понадобилось их утверждать снова, да еще на тайном соборе. Значит, их не исповедовали, что находит подтверждение в работе Жана Гардуэна (1646–1729) «Собрание церковных актов, связанных с проведением вселенских соборов». В ней он заявил о фальсификации всех документов Вселенских соборов, якобы предшествующих Тридентскому собору 1545…1563 гг [14], с. 369–370.
Скорее всего, только на Тридентском соборе произошло оформление Католической веры в завершенное учение, основанное на непроверяемых догматах. В этом случае не удивительно, что оно утверждалось целых 18 лет (1545–1563) с привлечением новых сторонников Реформации. О последнем говорит возрастание числа участников от 34 до 215 человек по ходу проведения собора. Вероятно, авторитетом Соборных решений намеривались склонить молодого Ивана IV, к принятию реформированной веры в «бога-троицу» и, оправдываемого ею, несправедливого права «частной собственности». Но, Иван IV провел Земский (1549) и Церковный (1551) соборы, на которых была провозглашена приверженность, и старой вере, и древнему правлению без «частной собственности». Вероятно, это побудило реформаторов взять курс на силовое насаждение нового типа правления по праву «частной собственности». Для этого на соборе распространили книгу Макиавелли «Государь» [15], представляющую собой методическое пособие как проводить мятежи по захвату власти и править в условиях народного недовольства. Мировая империя Рюриковичей состояла из множества царств, число которых некогда доходило до 72, управляемых наместниками «царя царей», т. е. царями, ханами, королями [3], с. 274. В связи с чем, Макиавелли описал различные варианты захвата власти в зависимости от типа отношений наместника с народом. Но европейским королям решиться на мятежи было не просто. Осталось характерное признание одного из них, что ложиться спать в доспехах и без жены, ибо ему постоянно мерещится стук копыт ордынской конницы, и он по нескольку раз за ночь объявляет в замке тревогу. Вероятно, поэтому собор растянулся на 18 лет.
Важным событием, способствующим успеху мятежников, стала болезнь царя Ивана IV и отход его от государственных дел. В это время (1553–1557) от имени его первого сына Дмитрия Ивановича правила, назначенная Иваном IV «Избранная рада». Причем сам Иван оставался в Москве до 1557 г, т. е. его жена Анастасия и его сын Дмитрий находились под его присмотром. Смерть «блаженного царя» оставили жену и сына без защиты, и прожили они после этого недолго. Защитить их мог бы А. Ф. Адашев – фаворит царя, хранитель архива и печати, лидер Избранной рады. Но после кончины Ивана IV в 1557 г он часто выезжал в Европу: Ливония (1557, 1558), Дания (1559), Польша (1558, 1560), вероятно, на подавление реформаторских волнений. Его отсутствие позволило литовской партии отодвинуть Избранную раду от правления. Адашеву было приказано ехать в Дерпт, где его взяли под стражу, после чего он скоропостижно, через два месяца, скончался. В этот же год (1560) умирает царица Анастасия, как показали исследования, проведенные в 2000 г, от отравления [16]. Таким образом, получилось, что в 1560 году царь-отрок Дмитрий Иванович остался круглым сиротою, имея в свою поддержку лишь регентский совет в виде Избранной рады, утратившей к тому времени свой политический вес.
В официальной истории Дмитрий Иванович считается погибшим еще младенцем в 1553 году, а Избранная рада правила при живом и выздоровевшем царе Иване IV до 1563 г. Зачем царь в расцвете сил без очевидной надобности поставил в 1553 г. над собою, а в 1563 г. столь же неожиданно распустил Избранную раду – не объясняется. Так же остается необъясненным, зачем венчаный на царство в 1547 г. царь, в 1563 году повелел боярам, без всякой на то нужды, присягнуть ему во второй раз. Нелепость этой ситуации, согласно авторам НХ, разрешается, если допустить очевидное – вторую присягу принесли не Ивану IV, а его второму сыну, Ивану Ивановичу. Присяга новому царю означает, что прежнего царя не стало. Отсюда дата присяги второму сыну Ивана IV одновременно является датой кончины его первого сына Дмитрия Ивановича [11], с. 59.