Столь же лицемерен был призыв митр. Сергия защищать Православную веру от поругания «безбожными готами». К началу войны православная вера уже подверглась страшному поруганию – церкви были осквернены, иконы сожжены, священнослужители расстреляны. Худшего поругания было просто невозможно представить, и сделано всё это было не «безбожными готами», а изуверами-коммунистами, но ни одного слова не произнес митр. Сергий за эти годы в защиту гонимых православных христиан и во обличение их лютых гонителей.
Но и фактически он лгал, когда в угоду Сталину всю войну распространял свои многочисленные призывы защищать «православную Русь», молиться «о даровании победы» советским оккупантам, собирать пожертвования на «христолюбивую» Красную армию и лишать «власовцев» церковного отпевания. Открыто лгут и его нынешние последователи, воспевающие «священную» войну и доказывающие, будто нападение Германии на СССР грозило гибелью Православию. Ещё до войны было ясно, что настоящим врагом Православия является только советская власть, как единственная в человеческой истории власть, попавшая под анафему Православной Церкви. В языческой Германии даже не было Союза воинствующих безбожников, и в то время как в Москве один за другим взлетали на воздух православные храмы, начиная с Храма Христа, в Берлине по личному разрешению Гитлера шло строительство православного Собора. Ход войны также ясно показал, что открыто молиться русский человек может только на территориях, занятых немецкими войсками. Немцы практически беспрепятственно разрешали открывать церкви, и есть точные данные по псковской епархии, в которой в 1917 году числилось 367 церквей и 424 священника, а в 1941 году перед изгнанием большевиков – 0 (ноль) священников и 0 (ноль) церквей. Через полгода после прихода немцев в губернии уже действовали 193 церкви, которые обслуживали 86 священников. (Гос. арх. Пск. обл. Ф. 1633. Оп.1; Д. 19; Л 32-33).
Настолько всем стало ясно, что именно немецкая оккупация приносит религиозную свободу, что Сталин и в этой области, как и в области патриотизма, вынужден был пойти не чрезвычайные меры. Подобно тому, как он, решив поставить патриотические чувства людей на службу своему режиму, придумал пустышку «советской Родины», точно также он решил обратить на пользу режиму и религиозные чувства русских людей и создал советскую подделку под Русскую Церковь, назначив её главой митр. Сергия. Но как нельзя было, несмотря на все послабления, исповедывать какой-то иной патриотизм кроме советского, так нельзя стало и молиться где-то ещё, помимо советской Церкви, где молитвы ко Христу кощунственно переплетались с молитвами за советскую власть и Сталина. И как за иной, отличный от советского, патриотизм, по-прежнему грозили арест, лагерь и смерть, так и за иное, отличное от советского, именно за истинное Русское Православие по-прежнему преследовали с беспощадной свирепостью – всех арестованных во время войны священников неподвластной Сталину и Сергию Катакомбной Церкви расстреливали без следствия и суда. Подлинный патриотизм и истинное Православие в таких обстоятельствах ушли или заграницу или в подполье.
Созданная же Сталиным лже-Церковь, известная также как Московская Патриархия, для выполнения возложенной на неё задачи – обеспечить религиозное прикрытие советского режима и его поддержку верующими людьми – получила «патриарха», пресловутый «Журнал Московской Патриархии», некоторое количество церквей и соответствующее количество сотрудников НКВД. В этом и состояло то «воскресение» Святой Руси, о котором повествуют идеологи Моск. Патриархии, здесь же лежит и объяснение того, почему они так цепляются за советский миф о «великой отечественной» войне и никогда от него не откажутся. Этот миф стоит на той же самой лжи, что и Моск. Патриархия, он прикрывает тайну её беззаконного происхождения и оправдывает её предательское поведение во время войны. Для Моск. Патриархии признать ложь этого мифа – значит подорвать основы своего собственного существования. Ведь если эта война Отечественная, то тогда Моск. Патриархия сделала то, что и всегда делала Русская Церковь – благословила православный народ на борьбу с вражеским нашествием. Если же эта война не Отечественная, то тогда и Моск. Патриархия, призывавшая защищать антихристианский советский режим, оказывается предателем Православия и России и становится не исторической Русской Церковью, а тем, кем она и является – неканоничной структурой, ведущей свое начало не от Господа Иисуса Христа, а от товарища Сталина.
Поэтому о Моск. Патриархии нужно сказать прямо, что её роль в Советско-германской войне, а позднее в раздувании мифа о «великой отечественной» войне является самой постыдной. Весь свой ещё не до конца растраченный церковный авторитет митр. Сергий и его сообщники употребили на поддержку преступного сталинского режима, молясь о его благоденствии и выдавая его за национальную власть.
Эти молитвы о Красной армии, как о «христолюбивом воинстве», эти призывы защищать богоборческую власть, как власть христианскую, являются одним из наиболее значительных кощунств в церковной истории и тяжким грехом. Для православного человека совершенно очевидно, что Советско-германская война может быть «отечественной» и «священной» только для тех, чьим отечеством является не Русь Святая, а Совдепия, и недаром истинная Русская Церковь в лице первоиерарха РПЦЗ митр. Анастасия (Грибановского) благословляла в этой войне не Красную армию, а Русскую Освободительную армию ген. Власова. Апологеты митр. Сергия, восторгающиеся его «патриотической» деятельностью в ходе войны, показывают этим лишь насколько глубоко и необратимо они утратили духовную связь с исторической Русской Церковью и православной Россией, насколько они не чувствуют их болей и не разделяют их страданий. Поэтому отношение к Советско-германской войне это критерий не только подлинного русского патриотизма, но в известном смысле и критерий истинного Православия, так что считающий эту войну «великой отечественной» и «священной», ни русским патриотом, ни истинно-православным христианином почитаться никак не может.
Теперь рассмотрим вторую часть мифа о «священной» войне, именно утверждение о будто бы произошедшем в ходе войны возрождении России и о СССР как о её законном историческом преемнике.
Думается нет необходимости подробно разъяснять, что никакое возрождение невозможно без истинного покаяния во грехах, приведших к падению. Это аксиома христианской нравственности. Мы уже говорили и повторяем вновь, что такого покаяния в грехе участия в сатанинской революции, грехе отступничества от Веры и Царя, грехе активной поддержки антихристовой власти и пассивного соучастия в её злодеяниях русский народ за немногими исключениями не обнаружил ни во время войны, ни после неё, ни даже до сегодняшнего дня. При отсутствии же покаяния возрождение становится лицедейством и дальше красивых слов никогда не идет.
Напрасно нас стали бы уверять, что это покаяние может быть заменено жертвенным патриотизмом, перенесенными страданиями или просто потеряло смысл «за сроком давности». Патриотизм, который приводит не ко Христу, а поставлен на службу антихристову режиму ведет не ко спасению, а к ещё большему осуждению таких «патриотов». То, что и страдания без покаяния ведут не в рай, а ещё дальше во ад, наглядно показывает пример иудейского народа. «Давность» же в духовной области действует прямо противоположным образом, чем в уголовном праве, и всякий грех при длительном отсутствии покаяния имеет свойство не исчезать, а, напротив, углубляться, укореняться и развиваться.
Наконец, сочинителям небылиц о «возрождении» России (и даже «святой Руси») при Сталине, следовало бы просто вспомнить, как и при каких обстоятельствах историческая Россия погибла. Тогда при наличии элементарной честности им станет ясно и то, как и при каких условиях историческая Россия может возродиться.
Большевики, пришедшие к власти 25 октября 1917 г., не скрывали, что их целью является уничтожение российской государственности, и 22 ноября 1917 г. издали декрет «Совнаркома» об отмене всех законов Российского государства. De jure этого государства больше не было. Своими последующими декретами и действиями большевики распустили все правительственные учреждения и органы местного самоуправления; отказались от всех финансовых обязательств (как внутренних, так и внешних) и от всех заключенных Россией договоров; уволили всех русских послов; уничтожили русские: армию, полицию, суд (гражданский и уголовный), школу и университет; экспроприировали частную собственность; упразднили всю государственную символику (в том числе награды); лишили Церковь всех её прав, т. е. завершили уничтожение российской государственности de facto. Ленинская банда полностью разорвала правовое преемство с исторической русской властью и от России отреклась. На месте уничтоженной России большевики создали свое собственное тоталитарное государство – СССР, которое всегда и демонстративно подчеркивало, что у него с «царской Россией» ничего общего нет. В СССР само сохранение подданства Российской империи считалось государственным преступлением, и всякий русский с «царским» паспортом, настигнутый Красной армией в Европе или Китае, подлежал аресту, высылке или расстрелу.