О СССР – без ностальгии. 30–80-е годы [litres]

18 января

Вот уже 30 дней не выхожу на свежий воздух, болею, преодолеваю свою желтизну. Чем занимаюсь? Стихотворчеством.

…Она к тебе клонится, как берёзка,
Но не чувствует даже волненье в крови…
…Я устал от такого занятья –
Болтать о любви, повторяясь, как попугай,
Ходить под ручку нежно влюблённым,
Просить: «Любимая, сердце отдай!..»

21 января

Уже здоров. Лёгкий морозец, мягкий снежок, свежий воздух – благодать… Из прочитанных книг – Мопассан. «Булавки» и прочие рассказы. Мопассан исключительно плотский: «Лицо женщины – это десерт, всё остальное – жаркое».

2 февраля

Изучаю вузовский учебник проф. Тимофеева «Теория литературы». Литература – это моя специализация, моя стихия…

7 февраля

Эпиграф из Есенина: «Я б навек забыл кабаки / И стихи бы писать забросил, / Только б тонкой касаться руки / И волос твоих, цветом в осень».

…Но опять я один, и слёзы
Буйно в сердце моём клокочут.
Смеются надо мною грёзы,
Смеются опять и хохочут.

Слова застревают в глотке,
Сердце сжимается болью.
Как хорошо бы в водке
Утопиться со своей любовью.

Весна (без даты)

Открыта книга на столе,
И видит бог, то – Беранже,
Поэт веселья и вина,
Что говорил: ах, пить до дна!
Поэт лукавых женских глаз.
Ну, улыбнитесь вы хоть раз!

Погода пасмурна. Ну, что ж.
Пусть брызнет сверху светлый дождь,
Пусть капли падают так-так.
Но мы идём. Ведь то – пустяк.
Нам дорог жизни каждый час.
Ну, улыбнитесь вы хоть раз!

Пусть денег нет, зато есть ум,
Ведь он дороже всяких сумм.
Идеям нет у нас конца.
Так прочь, тоска-печаль, с лица!
Для нас ведь деньги – не указ.
Ну, улыбнитесь вы хоть раз!..

23 февраля

Писал стихи на всех пяти уроках в школе:

Мне страшно. Я один…
Мой голос тонет в хаосе ненастья,
Среди ветров, метелей и преград.
Мне хочется крупинку счастья…

Крупинку, крупицу… а почему так мало? – это уже вопрос из 9 марта 2019 года. Писал свои так называемые стихи и старательно переписывал чужие – настоящие.

«Устал я жить в родном краю, / В тоске по гречневым просторам…» (Есенин). «Ах, люблю я поэтов, забавный народ» (поэма «Чёрный человек»). Далее Пастернак, Пушкин, Тютчев, А.К. Толстой, Некрасов…

Стихи мои, бегом, бегом.
Мне в вас нужда, как никогда.
С бульвара за углом есть дом,
Где дней порвалась череда,
Где пуст уют и брошен труд,
И плачут, думают и ждут…

Это – Борис Леонидович, 1931, за год до моего рождения.

Немного Байрона

А вот моё стихотворение, можно сказать, программное: о себе и о своей сути:

Я – всё одно непостоянство.
Я соткан из противоречий.
Пестро души моей убранство,
Язык мой – перезвон наречий.

В себя вобрал я нежность лани
И в то же время ярость тигра.
Нет для меня других желаний:
Разнообразить жизни игры.

Сегодня я в тоске грозовой,
А завтра – смех и безмятежность.
Люблю во взоре бирюзовом
Я пламенеющую дерзость.

Стихотворение почти байроническое. У Мандельштама: «Немного красного вина, немного солнечного мая…» А у меня – немного Байрона, мятежного и мрачного. После школьного доклада о Байроне я часто возвращался к судьбе и поэзии поэта, вызвавшего волну «мировой скорби» во всём мире.

Джордж Ноэл Гордон Байрон (22 января 1788 – 19 апреля 1824). Всего 36 лет жизни, но какой! Поэт, романтик, карбонарий, воин. Разочарованный лорд, страдавший от несовершенства мира и от его социального устройства. Его «Паломничество Чайльд-Гарольда» – это вызов всему и всем. Байрон – это пример трагического разлада с миром и с самим собой. По его образцу стал бродить повсюду тип байронического, рефлексирующего героя. Но в отличие от Байрона большинство только переживали и страдали, а Чайльд-Гарольд действовал и боролся. Увы, я принадлежал только к большинству: только чувства и рефлексии.

Невольно вспоминается удивление Михаила Светлова в его «Гренаде»: «Откуда у хлопца испанская грусть?..» А откуда у советского школьника «мировая скорбь» Байрона?..