Да, в нашей жизни романтика осталась только лишь в стихах, а на самом деле, как говорится: “Душа хочет шампанского и ананаса, а организм требует водки и огурца”. Какой я стала приземлённой. А всё после того, как у меня сломали крылья. И мне сейчас кажется, что я больше не полечу. Где твои крылья, которые нравились мне?
Какое счастье иметь крылья!!!
А я поддалась искушению и не подумала о том, что их уже не вернуть. Как я хотела бы, чтоб он увидел меня парящей! Но кто его знает, что жизнь завернёт. Может, я вернусь к настоящей жизни, воскресну. Я ведь кошка, а у кошки девять жизней.
15 марта 200… год. 150. Пустота вокруг: в душе, в сердце, в мыслях.
Что рождает любовь?
Нежность. Нежность, как цветок подснежника, такая робкая и хрупкая, но она есть.
Страсть. Сумасшедшую, неприрученную страсть, встающую на дыбы от неправильного обращения.
Измену. Грешную, сладкую, пьянящую.
Странные сны с детским лепетом, чередующимся с детским смехом и невинным детским плачем.
Как хочется верить, что эта любовь настоящая. Не просто дружба, страсть или влечение, а именно любовь. Трепетная, всепоглощающая.
Но я знаю, что так не будет никогда. Потому что семья есть семья, а я остаюсь в стороне. Можно подумать, что я несчастлива. Нет, я счастлива, когда вижу его, когда нахожусь с ним рядом, когда могу покрепче прижаться к нему, когда задыхаюсь от страсти, когда во рту пересыхает от изнеможения, когда я сама могу сделать его счастливым, в эти минуты я счастлива. Минуты, максимум часы, самого настоящего счастья. Когда бы я его ещё испытала? Горько и больно представить, что скоро всё должно прекратиться.
20 марта 200… год, четверг. Счастье, растерянность, нежность, боль смешались и остановились где-то в горле.
Утром я этому не поверила. Почему-то даже стало страшно. Когда же это подтвердилось, я летела, как на крыльях. Я опять умею летать!!! Вот оно женское счастье! А потом я растерялась: что мне делать дальше? Я так этого хотела, но справлюсь ли я одна? К нему я чувствую сейчас безграничную нежность, а одновременно и боль от предстоящей разлуки. Мы ведь вместе последний день. Нет, плакать я не буду. Мне нужно решить до утра.
Поймёт ли меня мама?
9 апреля 200… год, среда. Вторая середина казни. Пахнет гибелью, как цветами.
Сейчас лучше всего идти с закрытыми глазами, тогда не видишь ничего и никого и , кажется, проще дышать. И не видя окружающего, ты, может, и не сойдёшь с ума, дожив до конца света.
А любовь, умерев, родится сыном!
15 апреля 200… год, вторник. Страшный суд. Приговор.
Она сказала, что она счастлива. Она без работы и без зарплаты. Она без учёбы и без диплома. Она без любви и без мужа. Но у неё пульсирует нечто крошечное и живое под сердцем. Она любит и она счастлива.
8 мая 200… год, четверг. Возвращение к жизни. Медленное и болезненное.
Почему, когда только начинаешь любить, то непременно теряешь? Как это больно и как тяжело понять, что всё закончилось и всё потеряно.
“Работай кулачком. – Укол. – Теперь спи.”
Холод подступает к горлу. Сумасшедший вихрь или скорый поезд – все проблемы пролетают мимо. Откуда-то вынырнули лица в белых колпаках и какие-то чужие, далёкие голоса. В нереальном мире, во сне. Слабость, головокружение, пустота.
Я его убила. Или кто? Потеряла своей неосторожностью то, что любила больше жизни.
9 мая 200… год, пятница. Ночь одиночества. Пустяки.
Была ли любовь? Почти уверена, что была. Пять месяцев она существовала молча. Но одна декабрьская ночная сказка всё изменила. Теперь она жила грехом и страстью. Пока не переродилась в живое существо. Она ожила одновременно с горькой потерей и умерла несколько мгновений назад. Навсегда. Она вытекла вместе со слезами и оставила меня с тупой болью. А я в неё поверила, в любовь. Не хотела её терять ни в каком обличье.