Здесь у читателя, конечно же, возникает вопрос: стоит ли вообще выискивать смысл сновидения в каждом конкретном случае, исходя из предположения, что сновидения вообще имеют некий смысл и что его в общем и целом можно подтвердить и обнаружить.
То, что, к примеру, животное является позвоничным, легко может быть доказано путем обнаружения позвоночника. Как, однако, должно поступить для того, чтобы "обнаружить" внутреннюю, полную смысла структуру сновидения? Поначалу кажется, что у сновидения вообще нет никаких однозначных законов формы и вообще никаких закономерных способов поведения, несмотря на хорошо известные всем "типичные" сновидения, каковыми, к примеру, являются сновидения о домовых, кобольдах и леших. Устрашающие сновидения и вправду вовсе не редкость, но они никоим образом не составляют правила. Наряду с этим имеются типичные мотивы сновидений, которые известны даже дилетантам в этой области; например, полет, восхождение по лестнице или подъем на гору, расхаживание в неглиже, выпадение зуба, толпа народа, гостиница, вокзал, железная дорога, самолет автомобиль, пугающие животные (змея) и т. д. Эти мотивы воистину очень часты, однако они ни в коем разе не годятся для того, чтобы можно было прийти к заключению относительно какой-то закономерности в сновидениях.
Некоторые люди время от времени видят один и тот же сон. Это происходит именно в юношеском возрасте; иногда, однако, такое повторение простирается на многие десятилетия. При этом нередко речь идет о чрезвычайно впечатляющих сновидениях, после которых остается безусловное чувство, что "они что-то да значат". Это чувство вполне правомочно, ибо даже при величайшей предосторожности не удается миновать предположения, что время от времени наступает определенная психическая ситуация, вызывающая данное сновидение. "Психическая ситуация" есть нечто, что, если это удается сформулировать, идентично определенному смыслу (разумеется, только в том случае, если не настаивают на абсолютно недоказуемой гипотезе, будто все сновидения можно вывести из зова желудка, положения на спине во время сна и многого тому подобного). На самом деле такие сновидения наводят на мысль, что следует по крайней мере допустить что-то вроде каузального смыслового содержания. То же самое верно и в отношении так называемых типичных мотивов, которые многократно повторяются в длинных сериях сновидений. Здесь также трудно отделаться от впечатления, что "под этим что-то подразумевается".
Однако как нам добиться убедительного и внятного смысла, как можно затем подтвердить верность своих выкладок? Первая, разумеется, ненаучная, метода состоит в том, что с помощью сонника можно было бы дать пророчества о грядущих событиях и затем, если они в последующем наступают, верифицировать данное толкование (исходя из предположения, что смысл сновидения состоит в том, чтобы антиципировать будущее).
Иная возможность — напрямую указать на смысл сновидения и документально доказать его — состоит, вероятно, в том, что (ограничившись только минувшим) реконструируются более ранние переживания из факта появления определенных мотивов. Хотя это в ограниченной мере и возможно, однако решающее значение оно имело бы только тогда, когда тем самым можно было бы разузнать нечто, фактически имевшее место ранее (до сновидения), но остававшееся для сновидца бессознательным, во всяком случае нечто, о чем сновидец ни при каких обстоятельствах не хотел бы проболтаться. Если оба эти условия не соблюдаются, то речь идет только об образе воспоминания, появление которого в сновидении, во-первых, никем не оспаривается, и который, во-вторых, крайне незначителен касательно смысловой функции сновидения, иначе сновидец с равным успехом сумел бы сознательно информировать нас о том же самом. К сожалению, этим исчерпываются возможности прямого доказательства смысла сновидения.