Паутина облепила мое лицо, несколько крупных жирных товарищей с возмущением перебирая лапами, разбежались с того места, где я лежала. Сквозь облако пыли слабо пробивался дневной свет, но так как окна были закрыты тяжелыми шторами, его было недостаточно, чтобы во всех подробностях рассмотреть, куда я попала.
Коленом я ударилась сильно, что меня никак не устраивало - сегодня я собиралась танцевать до упада. Кажется, я немного опередила события. Кряхтя, поднялась и потерла больное место. Не беда, до свадьбы заживет!
Темные бархатные шторы были покрыты таким слоем пыли, что страшно представить. Что же это за место? Во всем замке чистота идеальная, а тут словно века прошли без уборки. Я подолом рубашки нос да рот прикрыла, зажмурилась и дернула трухлявое полотнище. Меня накрыло обвалом, как в горах, да и грохот был соответствующий. На пол полетели с трехметровой высоты шторы, их крепления, пару ведер грязи и пыли, но зато сквозь мутное витражное окно в комнату хлынул свет. Несколько минут я не решалась открывать глаза, в носу свербело, и дико хотелось чихнуть.
Окно открываться не желало никак, тогда я не выдержала, схватила со стола грязный канделябр и по стеклу ударила. Посыпались стекла разноцветные вместе с перемычками, и хлынул в комнату свежий воздух. Я в окно выглянула - а подо мной далеко внизу задний двор, справа конюшня, слева казармы, где лазарет. И как только я умудрилась так высоко подняться? Вроде было несколько лестниц, еще ступени круговые были, но выше третьего этажа я подняться никак не могла. Думаю, в портал я попала, но вот где и когда, неведомо!
Решила я, что с такой высоты кричать - только голос сорвать. Надобно другой путь искать. Но это потом, а пока я развернулась на сто восемьдесят градусов и только теперь осмотрела помещение. Посреди зала стоит кровать размеров невиданных, таких, где мы с Артимом кувыркались, можно две сделать, на полу вроде шкуры лежали, только уже не узнать, что за зверь это был. Все мышами поедено, и шкуры и ковры на стенах, из тех, что гобеленами зовут, и то, что на постели лежит, тоже в прах превратилось все. А прямо напротив окна - портрет весит. Вижу, вроде женщина на нем нарисована, но паутиной все так оплетено, что только контур и рассмотрела я.
Нашла я кусок тряпки, от чего, непонятно, на уголок наволочки похож, и давай с портрета паутину снимать. А там… мать честная! Женщина нарисована, но не вампирская, а одно лицо с нашей драконочкой. И волосы, как у Мии, лазурные, и глаза такие же. Я аж назад несколько шагов сделала и замерла, пытаясь осознать полученную информацию. Я права оказалась - вот оно, подтверждение: была у королей вампирских в роду дракона. Неужто мать Мии нашей? Когда же это было-то?
Портрет большой, мне по пояс будет, да не тяжелый оказался. Подумала я, что Артим и Мия его увидеть должны. Начала со стены снимать, только прикоснулась - он у меня в руках и оказался. А за ним шкатулка спрятана была, она на пол выпала, но не разбилась. Только грязь с нее облетела, и блестит шкатулка чистым золотом. Я ее взяла, картину одной рукой зацепила и в коридор выволокла. Встала посередке и думаю: что ж я, дура такая, про привязку к метке не вспомнила! Она бы меня к Артиму сразу же вывела. А потом понимаю, что была я, видать, околдована, раз забыла про метку, и только сейчас вспомнила. Видать, должно мне было в эту комнату попасть.
Иду я по ниточке, меня с Артимом связавшей, и матерюсь так, что у самой уши вянут. Картина по ногам бьет, шкатулка руку оттягивает. Потеряла я сноровку по переноске тяжестей, привыкла, что сумка моя всегда со мной. Расслабилась… А тут еще и колено ныть начало.
Кое-как доплелась я до дверей, а за ними уже знакомые мне залы оказались. И первый же попавшийся вампир, меня заметив, вдруг заверещал, подпрыгнул и сбежал, только я рот открыла, чтоб попросить мне помочь, как его и след простыл.
Плечами пожала и вспомнила, что я опять красоты необыкновенной: вся в пыли и в паутине, а мне еще два зала пройти да коридор. Взвалила я картину на плечо и пошкандыбала себе тихонечко.
Мне повезло - в залах никого не было, все к балу готовятся, а бальный зал этажом ниже, если я не ошибаюсь. Только рано я радовалась - стоило мне за угол завернуть, как напала на меня челядь с вениками и пуховками для пыли. Две вампирши, тот вампир, что от меня сбежал и две женщины человеческие. Я от них картиной загородилась и от ударов инвентарем уворачиваюсь.
- А ну стой, уродина! - кричат, и еще несколько слов загадочных добавляют, видать это мат местный был.
- Вы чего? Это же я, Афина, короля вашего любовница. Фаворитка, блин! - вспомнила я свою новую должность. - Просто я в пыли извазюкалась. Видите? - и головой тряхнула.
От меня сразу облако пыли в воздухе поднялось, бабы заохали, запричитали. Ну да, они только уборку закончили, а я им тут насорила. Вампир в лакейской униформе на меня все еще с недоверием смотрит, но я уже опомнилась:
- Помоги мне, милок, - говорю. - Картину эту в спальню королевскую донести. А о том, как вы свои обязанности выполняете, и где в замке я такую грязищу нашла, я ему так и быть, рассказывать не стану.
Он аж присел, болезный, на меня смотрит и сам удивляется. И невдомек ему, бедному, что на вверенном ему участке такое безобразие, как таинственный заколдованный коридор есть, где веками пыль собиралась.
Наше триумфальное появление в королевских апартаментах вызвало бурю восторга. Представив себе нас со стороны, я смеялась все то время, что в бассейне отмывалась. Идет, значится, лакей с картиной перед собой на вытянутых руках. За ним я, как комета - за мной шлейф пыли летит и три горничные с перьевыми вениками пыль эту собирают, сами уже, как трубочисты.
Артим только рот открыл, потом на картину глянул, слуг движением кисти выставил за дверь, а сам подошел ко мне и так внимательно мне на голову смотрит, что я не выдержала:
- Артим, что там? - а у меня уже все и так чешется, а от одной мысли, что в волосах паук сидит, мне совсем плохо становится. Скажете, ведьма, не должна насекомых бояться? А может у меня врожденная аракнофобия? Нет, так, в метре от себя я их терпеть могу спокойно, но на голове… брррр…
- Стой, не дергайся! Ага, поймал! Есть! Вот она.
- Кто - она? - пропищала я, чувствуя, как Артим что-то выуживает из моих волос на макушке.
- Мышка! - и он, гад и сволочь, держа за хвостик, победно поднес к моему носу крохотного живого мышонка.
- А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!!!
Сказала я и упала в обморок.
Картину мы пока спрятали, а вот шкатулку открыли и поразились - там была книга и драгоценности.Футляр от них рассыпался в труху, когда мы попытались его достать из шкатулки. Книга сохранилась не в пример лучше, толстые листы предохраняла магия, я сразу ее почувствовала. Язык Артиму был незнаком, мы положили ее обратно в шкатулку вместе с драгоценностями, и он убрал ее в сейф. Это не сейф, на самом деле, просто тайник в стене, открывающийся потайной пружиной. Король показал мне, где она находится и заодно достал корону. Простой обод с несколькими зубцами впереди, украшенными алмазами.
Гирин привел детей, уставших, но довольных. Им понравилось работать в лазарете: лекарь разрешил им помыть полы, смотреть, как он делает перевязку, и кормить с ложки раненых. Больше всех отличилась Мия: она положила руку на лоб лежавшему без сознания гвардейцу и он сразу очнулся. Но лекарь не разрешил ему вставать, хоть тот и порывался. Остальное время они играли в карты, сильно отличающиеся от наших, но принцип тот же, насколько я поняла из объяснений Артима и восторженного рассказа детей о том, сколько раз они выиграли.
Через час, отмытые и нарядные, они вошли в зал перед нами. Потом пришла очередь королевы-матери и, наконец, наша.
Бал! Бал! Бал! Да, это вам не вечеринка с пивом и воблой, и не выпускной вечер в школе. Я стоически терпела, пока Арона, приставленная к моей персоне горничная, затягивала корсет. Я терпела, пока она издевалась над моими волосами, завивая их горячими щипцами и перевивая нитками жемчуга. Я вытерпела даже вакс подмышками, а его здесь делают по-старинке, пинцетом. Да, у вампиров тоже растут лишние волосы во всяких интересных местах! Высокая прическа удлинила мою шею, выпущенные на волю и туго завитые локоны сексуально прикасались к обнаженным плечам. Мне даже завили ресницы, и теперь у меня был взгляд тупого пупса. Все это я вытерпела, но перед входом в зал, в тот самый момент, когда король взял мою потную ладошку и положил на сгиб локтя своей, у меня отказали ноги.