Здесь были те самые небольшие вращающиеся трехгранные колонны, которые Банри впервые увидела в Кургане Холодных Водопадов. Будто целую жизнь назад, хотя прошло немногим больше трех лет. Изображения на гранях были теми же, словно изготавливал эти штуки один и тот же мастер – змея, хищная птица, кит.
– Сестра Ястреб, – пробурчала имперка, коснувшись изображения птицы.
Ни колонн, ни подсказок для комбинации она, пробираясь тут в первый раз, не заметила, сосредоточившись на драуграх.
Колонн было три, и изображения на крайних нужно было совместить с портретами зверья на стенах напротив. Центральную же следовало повернуть так, чтобы картинка совпала с той, что красовалась над ходом к решетке. Вернее, с теми – ходов, как и решеток, оказалось два, храм Скулдафна здесь расходился в разные стороны. Разобравшись с картинками, колоннами и рычагом, Банри освободила путь и быстро обнаружила, что от мук выбора, в какой из ходов идти, ее избавил давнишний обвал, намертво закупоривший правый коридор грудой обломков.
Понадеявшись, что уцелевший тоннель ведет вверх, а не вниз, Банри поддернула рукава и зашагала по пыльному коридору, который забирал влево, и вскоре очутилась в относительно небольшом двухъярусном помещении. Прежде чем осматриваться, пришлось избавиться от парочки скелетов с луками и одного драугра. Отдышавшись, Банри спустилась вниз и поискала выход, но комнату можно было покинуть только через дверь наверху. Она уже забеспокоилась по-настоящему, когда крышка стоячего саркофага за спиной с грохотом отвалилась, едва не пришибив зазевавшуюся имперку, и наружу вылез, воинственно хрипя, еще один драугр. Отбежав подальше, Банри отшвырнула его в угол Безжалостной Силой, а затем добила мечом и уставилась в саркофаг, где мертвец не так давно покоился. Вместо черного дна там зияло отверстие, через которое без особых проблем протиснулся бы и сам драугр, не говоря уж об имперке. Потайная дверь.
Имперка храбро шагнула в гроб и почти сразу остановилась, уткнувшись лицом в толстую белесую паутину.
Паутину пришлось резать – иначе было не пройти. Банри шагнула в катакомбы, держа меч Болара наготове – те, кто сплел паутину, явно расположились неподалеку. Морозные пауки не были немыми, как их мелкие родичи, эти твари шипели, едва слышно для человеческого уха, но вполне различимо для Банри. Или для дракона.
Бредя между нишами, где покоились иссохшие древние тела, имперка отметила, что здесь свечи тоже зажжены. Но ведь не пауками же.
Пауки, кстати, были тут. Сгрудившись возле своих коконов, они мирно сидели бок о бок в количестве трех штук, лениво шевеля лапами. Банри с облегчением убедилась, что гигантских тварей размером с полторы лошади среди них нет, и приготовилась уворачиваться от прицельных плевков, но членистоногие вели себя вполне мирно, хотя явно заметили пришелицу. Имперка бочком проскользнула мимо, краем глаза углядев еще один занавешенный паутиной проход и стараясь не отрывать взгляда от животных.
До сих пор на территории Скулдафна ее все пытались убить, потому вдвойне странное поведение пауков, которые обычно кидались на всех подряд, слегка обескураживало. Такие же тихони ей уже когда-то попадались – в Устенграве.
На пути встретилось еще несколько восьмилапых животин и гнездо с коконами и яичными кладками. Пауки опять-таки проводили имперку безучастными взглядами мертвенно-черных глазок, и не сделали попытки напасть, один, что засел посреди коридора, даже отполз в сторону, словно уступая дорогу.
Когда паучье логово осталось позади, Банри перевела дух и поудобнее перехватила меч. Может, пауки и не желают ей зла, зато слуги Алдуина не прочь умертвить чужачку.
…Она так задумалась, что заметила занесенный над головой топор в последний момент и живо отпрянула. Драугр, хрипло бубнивший обычные угрозы и оскорбления, от силы замаха чуть не нырнул носом в пол, удачно подставившись под меч. Банри покончила с ним и была готова встретить нового противника, который слегка запаздывал, пытаясь на корявых ногах спуститься к ней по древнему бревенчатому всходу. Разделавшись с мертвяками, имперка перевела дух и попыталась понять, куда попала – в комнату, где посредине островком торчало некое возвышение, соединенное с галереями вдоль двух противоположных стен узенькими мостиками. Через некоторое время она выяснила, что пройти дальше возможно, лишь решив очередную «загадку» с трехгранными колоннами и рельефными изображениями. Сначала она покрутила, ища нужную живность, нижнюю колонну, у подножия платформы, затем, вздыхая, поднялась наверх – две другие прятались в нишах на галереях. Вообще «головоломки» эти были настолько простецкими, даже очевидными, что Банри затруднялась с ответом самой себе, зачем их придумали. Разве что задержать и отвлечь на время того, кто будет пробираться древними путями. Или, возможно, раньше эти загадки были сложнее, а затем их зачем-то переделали под более тупых обитателей, вроде драугров, которые, в общем-то, совсем не блещут разумом. Впрочем, кое-где, например, в кургане Погребальный Огонь рядом с Айварстедом, в похожих местах нужно было приложить чуть больше умственных усилий, но ненамного.
Ворочая пирамидки в нишах, Банри заодно размышляла над собственной судьбой. Путь Драконорожденного начался с древних руин с нежитью, пауками и секретами, и закончится, видимо, так же. Не хватало только фигурки в виде драконьей лапы из драгоценного металла.
Изображения на колоннах совпали с картинками в нужных местах, и сверху на возвышение обвалился деревянный мостик, до того поднятый и загораживающий двери вглубь храма. Банри проверила меч, поправила перевязь с Розой Сангвина и зашагала по черным от времени доскам.
Коридоры сменялись залами, залы – комнатами, комнаты снова коридорами. Везде и всюду была нежить, к счастью, в основном еле ползающая, хотя и среди этих трухлявых и хрипящих трупов попадались сильные противники – настоящие дохлые колдуны-призыватели или, того хуже, Языки. Не раз и не два имперка отступала и пряталась, выжидая, пока короткая память драугров не очистится от воспоминаний о ней, а затем предпринимала новые попытки если не прикончить тварей, то хотя бы прокрасться мимо. И то и другое осуществить было не так-то просто, но пока Банри везло. Обереги защищали ее не только от заклинаний, но и от Криков, которые по силе временами могли сравниться с драконьими.
Дорога теперь шла вверх, пол постепенно поднимался. Банри это обрадовало – значит, путь верный, скоро она выберется на вершину храма.
Коридор, и без того широкий, раздался. Имперка, лавируя между лужами разлитого масла и нажимными пластинами, порой едва заметными, узнала знакомые очертания свода – кажется, она попала в местный Зал Легенд. Только здесь не было привычных изображений зверобогов. Хотя… Она вернулась туда, где Зал резко сворачивал на север, и оглядела почти скрытый обломками рельеф с изображением дядьки с крыльями и лежачим полумесяцем над головой. Прочь от него летели какие-то птицы, а на самом верху виднелась чья-то морда. Пришлось подсветить заклинанием, чтобы распознать, кто это.
Сова.
Банри нахмурилась, сжав кулак и убрав магический огонь. Почему Сова? Разве здесь, в вотчине Алдуина, не должен быть Дракон?
Она задумчиво побрела вперед, задевая макушкой рваные знамена. На этих полуистлевших тряпках как раз и был изображен мужик, которого Банри про себя звала Драконом – его одутловатая физиономия на барельефах всегда обрамлялась наплечниками виде драконьих голов, изрыгающих пламя. Или Крик.
В Зале Легенд сгустилась тьма, только далеко впереди одиноко светил факел. Банри присела и ощупала пол, пальцы ощутили сухую колючую пыль – масло кончилось. Она встала, слегка опираясь на обнаженный меч, шагнула в сторону, и тут он открыл глаза.
Холодного синего свечения из глазниц хватило, чтобы разглядеть огромный силуэт, увенчанный острыми рогами, и не менее гигантскую секиру, от которой исходили волны холода.