Тело древнего Языка лежало на том же месте, где Банри с ним встретилась. Драугр развалился навзничь, голова в рогатом шлеме покоилась на выступе стены. Горящие раньше синим светом глаза потухли.
Банри некоторое время стояла неподвижно, разглядывая павшего врага, который по-настоящему едва не убил ее, а затем потянулась к рукояти клинка Болара, косо торчавшего из тощего живота. Меч никак не поддавался – сушеная плоть держала крепко. Пришлось упереться ногой в нагрудник, чтобы извлечь оружие. Когда лезвие покинуло тело, что-то негромко звякнуло, Банри склонилась и подобрала предмет – фигурку в виде драконьей лапы из светло-желтого металла. Только когти его были кристально-белыми. Банри перевернула лапу, чтобы рассмотреть картинки – Лис, Мотылек, Дракон. Дверь, выходит, где-то неподалеку.
Единственный факел, который Банри заметила до происшествия, освещал последнюю преграду на пути. По обе стороны от двери-головоломки кто-то разложил, словно приношения, человеческие черепа количеством никак не меньше десятка, а то и больше. Имперка покачала головой и быстро выстроила картинки на кольцах. С той стороны она уже слышала манящий шепот, который совсем скоро превратится в громоподобный хор голосов. Стена Слов звала к себе, но Банри приказала себе быть осторожнее и приложила ключ-лапу в нужное место.
Дверь рывком сдвинулась вниз, пропуская имперку внутрь, но та не спешила. Сначала Банри собиралась как следует выслушать новое помещение, да только не учла, что Стена Слов оглушит ее. Тем не менее, она крадучись засеменила вперед, на сей раз готовая размазать противника по камню Безжалостной Силой, но напрасно. Ни драугры, ни пауки, ни кто другой не вышел ей навстречу. Только Стена пела о павших жителях древнего Виндхельма, живьем сожженных молнией. Это Слово она и узнала.
Усталость навалилась еще сильнее. Можно было принять зелье, но Банри решила, что пережила за сегодня достаточно, чтобы вознаградить себя полноценным сном. Правда, почивать ей придется в обществе оголенных скелетов, что восседали на древних каменных тронах вдоль пути к Стене, но эти останки хотя бы не отличались резвостью. Они вообще были по-настоящему мертвыми.
Имперка поднялась повыше и в небольшой комнате с алтарем нашла древние слежавшиеся куски грубой материи. Выбирать особо было не из чего, в качестве подстилки и они сгодились. Постелив себе у подножия Стены, Банри завернулась в накидку-спальник и улеглась на саваны, подпихнув под голову мешок. Бутылки с зельями были твердыми, но коврижка хлеба – еще мягкой. Она бодрствовала еще примерно пять секунд, прежде чем провалилась в забытье.
Банри резко открыла глаза и медленно села на жесткой подстилке. Она понятия не имела, сколько проспала, зато хорошо помнила, что ее разбудило – выплывшие из глубин памяти слова Одавинга, о том, что бояться нужно лишь его жреца. Кто такой он и так было ясно, но его Банри ожидала встретить только в Совнгарде, не раньше. И где же тогда жрец? Последняя дверь на верхнем ярусе вела наружу – в этом имперка была уверена, из щелей между створками просачивался ледяной горный воздух.
«Не глупи, – сказала Банри самой себе, – ты же видела жреца наверху, рядом с порталом».
Имперка судорожно выдохнула и встала на ноги. Одавинг был свято уверен, что наибольшую опасность представляет священник, а между тем ее едва не прикончил какой-то Язык. Банри содрогнулась. До сих пор она была достаточно уверена в своих силах, но недавние события все изменили.
Банри со вкусом позавтракала сваренной в древнем горшке похлебкой из мяса, допила остатки бренди и придвинула к себе мешок. Деваться, кроме как в Совнгард, ей некуда, значит, нужно как-то миновать драконьего жреца. Или убить его, если можно так сказать о нежити. В том, что священник Алдуина – немертвый, имперка нисколько не сомневалась.
Она осмотрела зелья, выбрала пару лечебных и восполняющих магические силы. Отдельно поставила единственный пузырек с эликсиром сопротивления магии, купленным у Аркадии. Пришлось в свое время отдать за него целых триста септимов, но это, как теперь стало понятно, была выгодная покупка. Банри лишилась одного защитного украшения, зелье, пусть на время, заменит его.
Выбранные микстуры она привязала обрывками ткани к поясу, чтоб можно было быстро сорвать их и выпить, остальные убрала в мешок. Поклажа отправилась за спину, как и меч, а вот Розу Сангвина имперка взяла в руки – возможно, дремора способен потягаться со жрецом-нежитью.
Заколов парой древних булавок накидку так, чтобы только кисти остались свободны, Банри перехватила посох поудобнее и пошла наверх, к дверям, из-под которых тянуло свежим воздухом.
Драугров-лучников она просто поскидывала с плоской крыши храма вниз, ближайшего к выходу пихнула со всей силы в спину, и тот скрылся из глаз, а остальных снесла Безжалостной Силой. Если падения с такой высоты и окажется недостаточно, чтобы упокоить мертвецов, они в любом случае нескоро вернутся сюда, наверх.
Гул портала стал заметно громче. Банри задрала голову, чтобы прикинуть расстояние, но вход в Совнгард располагался уровнем выше. Напряженная, словно натянутая тетива, она медленно обошла стену и направилась к широкой лестнице – вершина храма представляла собой террасу, возвышающуюся над остальными уровнями, правда, меньшую по площади, потому главная постройка Скулдафна походила на сплющенную пирамиду.
Сжимая посох до боли в пальцах, имперка преодолела пролет и очутилась на самой вершине храма. Здесь было достаточно просторно, чтобы с комфортом разместилось несколько драконов. Впереди сиял и шумел, словно смерч, портал, по бокам тянулись грубые стены, пронизанные арочными проемами. У самого портала впереди виднелось небольшое возвышение со ступеньками, из него торчало нечто длинное и тонкое. Вокруг не было ни души.
Банри, озираясь, двинулась вперед, сначала медленно, затем ускорила шаг. Она почти добралась до платформы со ступеньками – нездешний ветер, дувший из портала, сносил ее накидку и слепил глаза – когда из галереи величаво выплыла высокая и тощая фигура в лохмотьях и чешуйчатом нагруднике, воспарила над постаментом, извлекла из него длинный тонкий предмет – посох – и повернулась к имперке.
Послышался грохот. На глазах обомлевшей Банри портал сузился, превратившись из реки света в ручей, в нитку, а затем и вовсе исчез, и стало тихо. Драконий жрец – NahKRiiN – спорхнул, иначе не скажешь, с возвышения и пробулькал из-под уродливой железной маски:
– FENT NI FILOK.
Банри отпрыгнула назад, прежде чем он прочертил посохом на камне линию, мгновенно заискрившуюся молниями. Таких фокусов имперка еще не видела, но не сомневалась, что нужно держаться от молний подальше. Проклятая тварь, меж тем, окуталась огненным плащом. Это было уж совсем ни к чему, подойти к парящему на высоте локтя над полом мертвецу Банри не заставила бы никакая сила.
Она припустила к лестнице на нижние ярусы, петляя, как заяц и прикрываясь оберегом на случай, если проклятый дохлый колдун примется осыпать ее заклинаниями. Он и принялся, причем немедленно. Грозовой разряд выбил камень возле имперкиной пятки, та взвизгнула и слетела по ступенькам вниз, будто на крыльях.
– HIN LaaS LOS Dii! – донеслось ей вслед.
– Еще чего! – прошипела Банри и посмотрела на свой посох.
Минуту спустя она поднялась на вершину храма в сопровождении рослого существа, закованного с ног до головы в черно-красный металл. Не успел демон шагнуть на последнюю ступеньку, как получил разряд молнии в грудь. Банри беззвучно ахнула, но дремора лишь мотнул рогатой башкой и понесся к жрецу, перепрыгивая грозовые стены, словно бордюры в солитьюдских парках.
Через некоторое время выяснилось, что сушеный священник тоже умеет призывать даэдра, и для этого ему не нужны посохи. Прячась между арками от некоей странной и опасной твари, состоящей из камней, объединенных электрическим полем, имперка только и могла уповать, что дремора разделается со жрецом быстрее, чем тварь – наверное, какой-нибудь грозовой атронах – ее отыщет.