Так, смеющимися и предстали пред «светлы очи» комбата, чем сразу вызвали его суровое недовольство.
– Отставить смех, – скомандовал он. Становись!
Все построились, и он начал свою работу с осмотра внешнего вида стоящих и проверки комплектности «тревожных чемоданчиков» и планшетов.
Подойдя к Соломатину, он вначале как бы сделал шаг к движению дальше, но тут же встал, как вкопанный, и стал внимательно осматривать его внешний вид. Его что-то смутило в нем.
И тут он понял. Не сразу, а немного подумав…
– Товарищ старший лейтенант, вам форму жена оборудовала?
– Никак нет, товарищ майор, сам. Жена ещё не со мной проживает.
– Так что же вы так погоны сделали? Как ваше звание зовётся?
– Старший лейтенант, – не очень уверенно ответил он.
– Не уверены? Я тоже не уверен.
– Как должны располагаться звездочки на погоне?
– Вначале две, потом одна.
– А у вас?
Соломатин посмотрел на свое плечо и там увидел вначале две звезды, дальше одну.
– Две и одна, – сказал он и глянул на соседа. Там тоже было с краю две, дальше одна.
Он вновь бросил взгляд на свой погон и увидел вначале две звездочки, а потом одну, но только две были ближе к плечу, а одна у края погона.
– Так вот, что меня весь вечер смущало! – подумал он.
– Немедленно идите в кабинет и приведите себя в порядок.
– Есть, – ответил Андрей, и, выйдя из строя, удалился в свой кабинет переставлять звездочки на погонах.
А в это время в строю приступили к проверке комплектности чемоданчиков. Она оговаривается воинским уставом: начиная от габаритов чемоданчика и далее: сколько, и какой одежды надо иметь, какие столовые приборы, что из туалетных принадлежностей, или как их в армии называют «мыльно-рыльными», сколько и каких продуктов иметь и, в завершении, в обязательном порядке иметь десять рублей (минимальная сумма).
Андрей услышал, как с места построения донёсся истерический смех всего офицерского состава. Как ему, впоследствии, рассказали ситуация была следующей.
Когда дошла очередь проверять доктора, то комбат аж икнул, увидев в его руках огромный дорожный чемодан. Он потребовал раскрыть это чудо, чтобы проверить содержимое. А там валялись сухари, две банки тушёнки, ложка, вилка и стакан. Ни сухого пайка, ни одежды…
– Самое главное, – сказал комбат, он взял и показал из чемодана стакан.
– Товарищ старший лейтенант! – обратился к доктору комбат, а почему я в вашем чемодане не наблюдаю бутылку водки?
– Товарищ майор! Так я не знал, что водку надо с собой иметь. Я её дома всю выпил.
Этот ответ вызвал такой взрыв смеха, что мог обрушить собой потолок в штабе.
– Здесь мне всё понятно. А покажи дежурные десять рублей.
Доктор засуетился, стал лазать по карманам формы, выискивая денежное их содержание, и, где находил, доставал и складывал в кулак. После тщетных попыток обыскать уже проверенные пустые карманы он раскрыл свою огромную ладонь и начал пересчитывать найденное содержимое.
Все с большим удивлением наблюдали, как бешенный по характеру командир, спокойно всё это сносит и выжидает результата.
Со стороны это выглядело, как будто два мужика решили сброситься на бутылку и проверяют: хватит им или нет.
Алямовский закончил подсчет своих денег, и, держа их на вытянутой ладони, озвучил:
– Вот, три рубля шестьдесят восемь копеек. Больше у меня нет.
Эта фраза довершила картину двух пьяных мужиков. Удержаться от смеха не смог даже суровый комбат.
Отсмеявшись, он обратился к начфину:
– Выдать ему в счёт денежного содержания будущего месяца десять рублей, немедленно!
– А вас, товарищ старший лейтенант Алямовский, предупреждаю, что в следующий раз при такой явке по тревоге я вас отправлю на офицерскую гауптвахту в Тюмень!
Ждать пришлось совсем недолго, поскольку после окончания этой «тревоги» через две недели комбат объявил новую. И тогда доктор прямо с построения уехал исполнять выданное ему взыскание: пять дней офицерской гауптвахты. В Сургуте комендантского подразделения не было, поэтому доктору выписали командировку в Тюмень на пять суток, не считая дороги, выдали проездные документы, командировочные и он уехал, а все остальные остались служить в состоянии «тревоги». И кому было хуже – это ещё вопрос.
16. СЕМЬЯ
Вот, если спросить любого кадрового военного, начиная от рядового и заканчивая маршалом, что для него самое важное в жизни, каждый, не задумываясь, ответит – моя семья. И дальше начнется расшифровка: семья – это надежный тыл, это жена, дети, любовь, это поддержка в трудной ситуации, это место, где военный человек отдыхает телом и душой. В конце – концов семья – это ячейка государства, а стало быть то, ради чего и созданы наши вооруженные силы: чтобы люди могли без опаски создавать семьи, рожать детей и растить их, тем самым воплощая в жизнь грядущее.