– Фактическое образование два класса, а два приписал, чтобы в армию призвали.
Разговаривали они все между собой исключительно на родных для себя языках.
Наш комбат при этом изрыгал в их адрес жуткие проклятия, поскольку они его или не понимали, или делали вид, что не понимают, а он требовал беспрекословного выполнения своих приказов. Ему было всё равно, понимают его или нет, ведь в Уставе написано, что в советской армии существует один единственный язык общения – русский.
Надо было ситуацию каким-то образом переламывать.
И тут подвернулся такой анекдотичный случай.
Отправили группу молодых солдат под командованием старшего лейтенанта Соломатина на выполнение хозяйственных работ за территорию части.
Андрей сразу определил среди солдат наиболее авторитетного: на него все остальные смотрели, слушали его и подчинялись ему. Парень выглядел постарше остальных, свободно разговаривал и с казахами, и с узбеками, и с киргизами, свободно общался на русском языке. Но один из группы солдат с ним не общался, и обратной связи тоже не было. Зато обращались к этому солдату все: «Француз».
– Товарищ солдат, – обратился к самому авторитетному Андрей, как Ваше имя?
– Моё? Касен.
– Касен, скажите, пожалуйста, почему все друг с другом общаются, обращаясь по имени и лишь к нему, Андрей показал рукой в молчаливого, называя «Француз».
– Товарищ старший лейтенант, все здесь кто: казахи, узбеки, таджики. Плохо ли, хорошо ли, но все друг друга понимают. А этот у нас туркмен. Он такой единственный. Его никто не понимает, и он никого не понимает. Мы смеёмся над ним меж собой в шутку. Говорим:
– Он из своего кишлака спустился с гор за керосином, а его там поймали и в армию отправили.
Шутка, конечно, веселая, только таких и среди «не французов» сколько угодно. Кто не знает языка и даже не представляют, куда их отправили служить в армию. Это стало ясно, когда в конце октября, когда они дома на жарком юге ещё купались в реках и арыках, а тут уже легли такие суровые холода, каких они никогда не видели. И холод тянется через всю осень, календарную зиму и вот уже весенние месяцы: март, а зима не уходит, апрель, а морозы стоят и снег как шел, так и идет, май наступил, а тепла все нет. Парни мёрзнут и вспоминают, что дома в феврале уже отцвел урюк, в мае созревает черешня… Подходят они к Соломатину и спрашивают:
– Товарищ старший лейтенант, скажите, пожалуйста, а здесь лето бывает?
– А вы посмотрите вокруг. Что вы видите?
– Деревья видим, лес…
– Ну, парни, раз деревья растут, то значит, лето бывает?
– … Бывает. Ой! А мы даже и не подумали об этом. Уж так зима надоела!
Но это было уже весной следующего года. А сейчас на выполнении задания по хозработам этот самый авторитетный Касен подошел и о чём – то поговорил с одним из солдат на казахском языке.
Соломатин прислушался. Давненько он не слышал казахской речи. Хотя от рождения и до поступления в институт прожил в Казахстане. Разговаривать он на казахском языке никогда не умел, но многие слова тогда знал, а сейчас, прислушавшись, кое – какие вспомнил. Понял, что парни хотели бы сходить на почту в поселок.
– Странное желание. Ведь всю почту в часть с поселковской почты доставляет почтальон. Это ведь они должны знать и без знания языка.
И вот, в самом деле, один из солдат подходит к Соломатину.
– Товарищ старший лейтенант, – говорит он на ломанном русском. Разрешите мне сходить в поселок на почту. Мне посылку должны прислать. Я хотел бы её получить.
– В армии существует такой порядок: назначенный командиром почтальон, по доверенности от части, получает всю корреспонденцию, включая посылки, приносит в часть и здесь раздаёт получателям. А что касаемо посылок, то их вручают адресату лишь после просмотра содержимого дежурным офицером на предмет наличия запрещенных предметов. Так что Ваша просьба невыполнима. Ясно?
– Ясно, – ответил он, и отходя от Саломатина, выразительно посмотрел на Касена.
– Стало быть, я не ошибся, решил для себя Андрей. Касен что-то задумал, скорее всего, хочет бутылку прикупить в «Мостоотряде».
Погода несколько испортилась, и стал накрапывать небольшой дождь. «Старший» команды поторопил своих исполнителей с завершением работ. Однако вместо этого к нему подошёл другой солдат и тоже на далеко не чистом руссом языке стал проситься в поселок, чтобы там, в магазине, купить к чаю печенье или пряников.
– Товарищ солдат! Сейчас вы завершите работу, и мы вернёмся на территорию части, а там, в солдатской чайной, вы сможете не только печенье с пряниками купить, но и выпить соку или чаю. Так что работайте и не отвлекайтесь. А сам подошёл к заводиле и так, чтобы услышали все солдаты, сказал, указывая на небо: