А вам, сколько лет сейчас?
– Тридцать два. А какое это имеет значение?
– Вот смотрите. Вам сейчас тридцать два, и вы майор, а через два года вам будет тридцать четыре, и вы подполковник. Мне сейчас почти тридцать, и я старший лейтенант, через два года мне будет тридцать два, а я только стану капитаном. На майора могу рассчитывать лишь к тридцати шести, тридцати семи, причем, если повезёт. А дальше? Примут ли меня в этом возрасте учиться в академию, чтобы двигаться дальше, вероятность невелика. И что, мне до старости лет ходить майором под вашим командованием? Завидовать тому, как молодые ребята меня обходят по службе? Нет уж, увольте от такой судьбы.
А на гражданке я могу расти по карьерной лестнице всю жизнь и достигнуть любых высот на любом поприще: хоть на производстве, хоть в общественной жизни. Так что, товарищ майор, спасибо за проявленный интерес к моей персоне! Ваше предложение, возможно, кому – то и лестно, но не мне, сугубо гражданскому человеку!
Разрешите идти?
– Ну что же, мне жаль, даже очень жаль, что вы и товарищ Капустин, отказываетесь от нашего предложения. Желаю вам обоим в дальнейшей жизни никогда не сожалеть об этом.
– Спасибо, товарищ майор, всего вам доброго!
Беседа закончилась, и Андрей вышел из здания штаба, где, недалеко от входа в курилку его дожидался Сергей.
– Домой, Серёга?
– Домой! Только у меня имеется предложение. Давай зайдём, здесь совсем недалеко, прежде чем ехать домой.
– Давай зайдём. Тем более, что в часть сегодня я уже не собираюсь. Мы же уехали по вызову в штаб, а сколько нас здесь промурыжили известно только Богу, нам, да майору.
Друзья в хорошем расположении духа шли по улице Ленинградской, примыкающей к зданию штаба.
– Вот странная улица, не обращал внимания, Серёга?
– А чем она странная?
– А сколько я по ней ни ходил не могу найти её продолжения. А здесь, около штаба она тоже необычная. Всего два дома №1 и №2, причём стоят они не по чётной – нечётной сторонам, а по одной стороне, подряд. Вон дом №1, видишь, па первом этаже написано «галантерея, парфюмерия», а дальше, это № 2. У него па первом этаже гастроном.
– Вот туда мы и идем.
– Ну что же, туда, значит туда.
Сразу у входа Капустин сориентировался и уверенным шагом пошел в «штучный» отдел, где торговали алкоголем, лимонадом, минералкой и табачной продукцией.
Подойдя вплотную, он начал внимательно рассматривать бутылки с алкоголем. Он долго-долго шарил глазами по витрине, пока его взгляд не остановился на том же, на чём был уже давно сосредоточен взгляд Андрея.
– Что это? – спросил Сергей, как будто знал, что рассматривает его друг.
– Мне кажется это водка, я плохо вижу отсюда, но мне кажется на ней по «не нашему» написано «Пшеничная».
– Девушка! А можно Вас попросить поближе показать во-он ту бутылку, и Капустин указал пальцем на бутылку, довольно большого объёма, с прозрачной жидкостью, всю в наклейках черного цвета, по которым золотыми буквами шел текст на английском языке.
Он взял бутылку в руки и первым делом прочитал «Wodka».
– О! Это устраивает! Девушка, а водка хорошая?
– Ребята! Я вам так скажу. Если бы я имела возможность её всю купить для себя, то я бы это точно сделала. Её изготовили по контракту для мистера Конрада в Нью-Йорке, вот смотрите, это прямо здесь написано. Даже его адрес и номер телефона указан. Но, видать, что-то не срослось, и пустили на внутреннюю реализацию. Лично я её конфетой закусывала!
Бутылки были довольно непривычной для нашего глаза формы, очень ярко, благородно, красиво оформлены и все похожие друг на друга, как матрешки, стояли в ряд: литровая, 0, 75 литра, 0,5 литра, 0,25 литра и 0,125 литра. Все с завинчивающимися горлышками. Это для русского мужика было, вообще, чудо!
Серега продолжал рассматривать бутылку, не выпуская её из рук.
– Девушка, а в ней какой объем?
– В этой 0,75 литра.
– А вон в той, литр?
– Да!
– Тогда мне ту дайте.
– А эту не убирайте, эту я возьму, – сказал Соломатин.
Парни рассчитались в магазине и, выйдя из магазина, тут же оказались на нужной им остановке. Именно отсюда Андрей постоянно, после вызова в штаб, отъезжал в «Мостоотряд».
Добравшись до дома, парни объявили своим женам:
– Татьяна, Людмила! Мы предлагаем вам устроить сегодня совместный праздник. Вы не против?
– Нет, мы не против. А повод для праздника есть?
– Есть! Сегодня нашу двухгодичную службы Советской Армии оценили положительно в политотделе нашей бригады. Нас туда вызвали, признали, что мы служили, как следует и даже предложили остаться на постоянно. Но вы не пугайтесь. Мы от такого лестного предложения отказались. Но вот отметить это, как праздник, просто необходимо, поскольку это говорит о завершении наших мучений и скором возвращении к нормальной человеческой жизни! УРА!!!