Практически это означает, что все теории, выражающие технологически-организационный подход, неизбежно строятся на основе реальных и модельных межотраслевых и межрегиональных балансов продуктообмена, с которыми связываются балансы финансового обмена. В исторически сложившейся традиции экономической науки балансовый метод получил название «затраты - выпуск» и разрабатывается по отношению к решению разных задач с начала 1920-х гг. И хотя считается, что его создателем является В.Леонтьев, который посвятил этому методу практически всю жизнь, тем не менее первая публикация В.Леонтьева по этой тематике имела место только спустя несколько лет после того, как Госплан в СССР уже начал работать. А работа Госплана как таковая невозможна без опоры на какую-либо модификацию балансового метода: вопрос о форме представления баланса хотя и важен, поскольку форма определяет удобство работы, но не принципиален по отношению к содержанию самого метода и задачам, в которых он работоспособен. Однако нобелевская премия за метод «затраты - выпуск» была присуждена не Госплану СССР или кому-либо из его работников, а В.Леонтьеву, возможно потому, что он уехал из СССР сначала в Германию, потом в США. Это присвоение ему нобелевской премии за работу, в которой научный приоритет явно ему не принадлежал, - тоже из темы политиканства и «пиар»-кампанейщины вокруг науки как таковой.
Если же по существу, а не о проблеме первенства в науке, то В.Леонтьев в приведённом выше фрагменте его статьи отметил, что балансовый метод «хотя и ставит важные вопросы, но не даёт на них ответа». Однако, высказав это, В.Леонтьев не стал вдаваться в существо этих вопросов.
В нашем понимании это является следствием управленческой безграмотности В.Леонтьева. Он не был носителем какой бы то ни было версии достаточно общей (в смысле универсальности применения) теории управления, вследствие чего и не смог интерпретировать как управленческую ту проблематику, с которой сталкивался при работе на основе балансового метода. Соответственно, он был не в состоянии адекватно сформулировать и вопросы, о существовании которых упоминает, а не сформулировав их адекватно, - не смог дать на них и содержательного ответа: всякий вопрос уже содержит в себе все необходимые предпосылки к ответу на него, если он поставлен адекватно жизни - см. работу ВП СССР “Диалектика и атеизм: две сути несовместны”.
Балансовый метод сам по себе позволяет ответить на вопрос: “Каковы должны быть расходы ресурсов по отраслям при определённых технологиях для того, чтобы получить в качестве отдачи от производственной системы определённый спектр [59] продукции?”
И первый же вопрос, который встаёт перед тем, кто хотел бы воспользоваться балансовым методом: “А какой спектр продукции заказывать, т.е. чем этот спектр объективно обусловлен и каковы пределы возможностей его субъективного варьирования?”
Если перевести этот вопрос из терминологии «производства - потребления» в терминологию теории управления, то это - двоякий вопрос:
· во-первых, об объективной обусловленности целеполагания и,
· во-вторых, о субъективности выбора вектора целей из множества объективно возможных по отношению к производственно-потребительской системе общества, рассматриваемой как объект управления.
Ответ на этот вопрос можно дать и в терминологии исторически сложившегося понятийного аппарата экономической науки, т.е. в терминологии «производства - потребления»: надо выбрать «потребительскую корзину» и умножить её на численность населения. И хотя в умолчаниях всё равно остаётся вопрос “исходя из чего выбрать «потребительскую корзину»?”, но, если его не осознать, может сложиться мнение, что достаточно общая теория управления для экономической науки не обязательна.
Однако вслед за этим вопросом достаточно общая теория управления обязывает дать ответ и на ряд других вопросов, которые просто невозможно сформулировать в исторически сложившейся терминологии экономической науки, тем более при финансово-счётном подходе. Это следующие вопросы:
· В чём именно на выходе системы производства метрологически состоятельно (т.е. независимо от желания и мнения управленцев) выражаются её собственные шумы и помехи извне [60]?
· В чём именно метрологически состоятельно выражается вектор ошибки управления [61]?
· Предсказуемо ли поведение объекта в достаточной мере под воздействием внешней среды, собственных изменений, помех извне (включая и попытки перехвата управления им) и управляющего воздействия? И если предсказуемо, то как обеспечивается метрологическая состоятельность прогноза, т.е. как процесс прогностики связан с реальной жизнью?
Не ответив на эти вопросы, невозможно сформировать концепцию управления никаким объектом управления, в том числе производственно-потребительской системой общества, рассматриваемой в качестве объекта управления.
Но, не ответив на вопросы о предсказуемости поведения объекта и выражении вектора ошибки, не имея концепции управления, - невозможно сконструировать искусственный объект так, чтобы он обладал свойством управляемости (т.е. так, чтобы он поддавался управлению), а для объекта естественного происхождения - невозможно сконструировать адекватную систему управления им.
По отношению к исторически сложившимся общественным наукам, это означает многое - не имея представления об этих вопросах и не зная взаимосвязанных ответов на них:
· Государство не в состоянии разработать демографическую политику и экономическую политику поддержки демографической политики, осуществление которых будет гарантировать воспроизводство здоровых поколений, экономическое благосостояние всех (а не “элитаризовавшегося” меньшинства, подчас этнически чуждого коренному населению) и развитие культуры в условиях гармонии общества и биосферы.
· Законодатели не в состоянии разработать законодательство о хозяйственной и финансовой деятельности, отвечающее потребностям безопасного и устойчиво безкризисного общественного развития.
Столкнувшись с этими вопросами управленческого по их существу характера, самое время вспомнить об “экономической кибернетике”, которая, если верить энциклопедиям, представляющим кибернетику как науку об управлении, а не как буржуазную лженауку, уже давно должна была бы дать ответы на них: всё же кибернетика” существует более 50 лет и это вполне достаточный срок для того, чтобы предъявить результаты своей общественно полезной деятельности [62]. Но, увы… - она их так и не дала, чем и подтвердила свой пробуржуазно-паразитический - лженаучный - характер.
А кроме этого при технологически-организационном подходе возникает ещё ряд вопросов о построении жизненно состоятельной системы долгосрочного прогнозирования и планирования, которая в силу объективного наличия и плохо предсказуемого характера научно-технического прогресса, не может основываться на натуральном учёте ресурсов и продукции, как того требует технологически-организационный подход. Есть и вопросы о построении кредитно-финансовой системы и о её настройке на общественно приемлемый режим функционирования. И на эти вопросы ни “классическая” экономическая наука РАН, ни “экономическая кибернетика” тоже не знают ответов вследствие их управленческой и метрологической несостоятельности.
И хотя на эти и другие вопросы в материалах Концепции общественной безопасности даны ответы, официальная наука РАН - её обществоведение, её экономическая наука - на протяжении уже более, чем 10 лет - с 1994 г. - не проявляет к ним интереса: у них есть дела поважнее - в частности, вот надо с разгулом лженауки бороться, настоящие диссертации защищать, обмениваться мыслями с коллегами и просвещать народ и политиков, а для этого - писать статьи, «многографии» для специалистов и учебники для вузов, втираться в доверие к политикам…
5.4. Кое-что о положении в естествознании
Можно было бы ожидать, что в РАН с естествознанием - в силу его целенаправленно прикладного характера - особых проблем нет и быть не может. Ведь на основе неадекватных теорий и невоспроизводимых экспериментальных наработок невозможно создание принципиально новых видов техники и технологий. Хотя это действительно так, но если не мелочиться, то глобальный биосферно-экологический кризис был бы не возможен, если бы не “успехи” естествознания в его исторически сложившемся виде, поскольку природная среда загрязняется и губится большей частью продуктами технико-технологической деятельности цивилизации.